РАССКАЗЫ

Цикл рассказов

Бригада Ольшевского

Попытка поступить в университет на филфак после школы успешно провалилась. Вернуться домой – исключено, во-первых, стыдно, во-вторых, привыкнув за две недели к столичной жизни, возвращаться в райцентр, как-то не воодушевляло. Задача стояла не простая - зацепиться за столицу. В кармане полтора рубля. Из БГУшной общаги на Октябрьской съезжать нужно было сегодня, ну краем завтра. Документы: аттестат, прописное свидетельство и оставшиеся фото вернули только после сдачи обходного листа, подписанного комендантом. Житиё в этом прибежище клопов и тараканов, разбавленных вьетнамцами и вонизмом от жареной селёдки, с пустой стеклотарой в каждом углу, требует отдельной песни, на которую сейчас мы не будем отвлекаться. Ну, что-ж, ноги в руки и по городу, в поисках работы жилья и приключений. Продвигаясь от одной доски с объявлениями к другой, со спортивной сумкой на плече, убедился, что больше всего городу нужны строители, которым предоставляют местокойку в общежитии, временную прописку в Минске и готовы взять даже учеником основных строительных профессий. Так судьба завела меня в отдел кадров СУ№8 четвёртого стройтреста. Пообщавшись с милой миниатюрной кадровичкой в очках, интеллигентного вида, возраста Христа, вот так запросто, после заполнения нужных бумажек, вышел с двумя направлениями на заселение в трестовское общежитие по Короткевича и медкомиссию. Третьего дня после оных событий меня определили учеником каменщика в молодёжно–комсомольскую бригаду Ольшевского по ставке второго разряда и отправили на объект под названием «Мединститут», как выяснилось с годами, это был основной корпус девятой клинической больницы на улице Семашко.
Разместившись в 37 комнате общаги, нужно было подумать о быте, то есть о хлебе насущном. До аванса две недели, нужно было как то продержаться. Поход в маленький магазинчик напротив общаги, который все местные аборигены звали “под часами”, которых я при всём старании нигде не обнаружил, расставил все точки над И. На девяносто копеек было куплено десять килограмм картошки. Пачка соли за шесть копеек. Четырнадцать копеек булка чёрного хлеба и пачка маргарина за тридцать восемь копеек. И на развод в остатке две копейки, на которые можно было либо позвонить из таксофона по городу (вопрос кому), попить газ воды без сиропа, аж два стакана или купить две коробки спичек. Затарив авоську бюджетными харчами, появилась уверенность что доживу, если не до коммунизма, то до аванса точно. Так оно и случилось, по вечерам после работы жарил бульбу на маргарине, а чаем угощали соседи и новые друзья, которыми я оброс мгновенно в силу общительного характера и заразительного оптимизма. Не знаю почему, но практически при отсутствии прямых родственников, мне всю жизнь и по сей день везло на хороших людей, фактически друзей. Наверное, потому, что с детства мама учила меня, приводя цитату из Библии – “Чем больше ты отдашь людям, тем больше к тебе вернётся”.
Получив от мастера комплект спецодежды и новенькую пластиковую каску, переоделся в бытовке и по жаре поплёлся на объект за мастером, как пленный немец. Через призму лет понимаю, что мне очень повезло с адаптацией на стройке: погода – август, бархатный сезон; только приступили возводить первый этаж – фактор высотности, читай безопасности для молодого «грака». Впечатления от первого дня на стройке были очень сильными, особенно поразило, когда на только что положенные перемычки оконного проёма молоденькая девчонка лет двадцати забралась коленками на эти качающиеся под ней бетонные рейки и начала их закладывать кирпичами, сердце зажало, с одной мыслью упадёт или нет. Через полгода я уже сам бегал по наружным стенам на более высоких этажах.
В бригаде было два крановых, Слава и Коля. Слава – степенный мужчина лет пятидесяти, спокойный и рассудительный, уверенный в себе профессионал высокого класса. В чём я убедился лично.
Было холодное ветреное апрельское утро. Из треста на объект передали штормовую телефонограмму. Работа крана запрещена в связи со скоростью ветра более шести балов. Бригадир Анатолий собрал дневную смену в столовой и спросил:
- Ну что, чистим мусор по этажам или по домам? -
Все зашумели:
- Конечно по домам. -
И это было разумно, в такой ветер, на сильных сквозняках, с незашитыми оконными проёмами, наглотались бы пыли и засорили все глаза. Но радость моя была недолгой, Анатолий сказал:
- Слава и Мыкола, остаётесь со мной, будем накрывать веранду и коридор левого крыла на шестом этаже. А ты, Фаина, останешься внизу за стропальщика, нужно подготовить фронт работы для кладки вечерней смены, вдруг ветер заляжет. -
Я абсолютно не огорчился, ведь это было престижно остаться на монтаж перекрытий, да ещё с самим бригадиром. Слава ушёл готовить свой башенный кран, а мы с бугром и Фаиной пошли в бытовку переодеваться. Поднявшись наверх, сразу ощутили на себе ледяное дыхание ранней весны. Захотелось назад в тёплую бытовку, где часть ребят осталась играть в карты на мелочь. Шестиметровые пустотки начали укладывать с угловой веранды. Я находился на внешнем ригеле шириной в два кирпича, бригадир на внутренней капитальной стене. Первых три плиты уложили без особых проблем за час. Слава очень аккуратно, медленно подводил плиту и также по тиху майновал. Четвёртую плиту мы уже положили, но стропы оставались ещё в натяг. Прошёл по ригелю до средины плиты, чтобы отцепить крюки. И в этот момент сильный порыва ветра качнул кран в противоположную сторону от здания. Плита пошла вверх и на меня. Каким-то чудом я успел, ухватился за стропы, плита на метр ушла за наружную стену, и я повис на высоте шестого этажа на вытянутых руках. Вот здесь и проявился Славин профессионализм и спокойствие. Чтобы обратным качком меня не ударило об стену и я не сорвался, крановой быстро поднял плиту, заводя её внутрь веранды, и резко положил один конец плиты на внутреннюю стену. Я уже висел внутри этажа, мысленно простившись с жизнью. Анатолий мгновенно прыгнул на плиту, подбежал ко мне и за шиворот телогрейки втащил меня на плиту.
- Сваливаем быстрей, – крикнул он мне.
А я лежал на плите и продолжал сжимать стропы. У меня свело ладони, не получалось разжать руки, заклинило мову и только глазел на бугра безумными глазами, ничего не понимая, находясь в ступоре и не осознавая, что я ещё жив. Анатолий быстро просёк ситуацию, сильно настучал мне по рукам, пытаясь разжать мои кисти, одновременно выводя меня из шока трёх, пардон – шестиэтажным матом. После чего увёл меня с качающейся плиты, опирающейся на одну точку, кран продолжал раскачиваться. После того как мы убрались с плиты, Слава приподнял её и спустил вниз. На этом монтаж и закончился. Наверное, с месяц у меня были синие руки от гематом. И я просёк для себя раз и навсегда, что такое техника безопасности.

2008
Nick

НАМБЕР ТУ.

Второй крановой, Николай - полная противоположность Славе. Ему было где-то около тридцати. Сказать про него юморист, это не сказать ничего. Высокий стройный симпатичный ловелас, который не против выпить и закусить, особенно на халяву, да и с барышнями пообщаться на ощупь был большой мастер. И всё ему сходило с рук, но не всегда. Как-то в понедельник с утра мы переодевались в бытовке, Коле в этом не было нужды, работал в цивильном, в чём приезжал на работу. Как обычно он подпирал дверной косяк, поплёвывая семечки и рассказывая байки, пока мы готовились к работе. Время уже подпирало, и одна из последних пришла Фаина. С порога, с дикими воплями трёх этажного мата, она набросилась на кранового, запустив в его симпатичную мордашку свои когти. Николай, прикрыв лицо ладонями, аж присел от боли. А Фаина просто озверела, продолжая месить бедолагу ногами и сумочкой по голове. Мы не ожидали такого цирка, и несколько секунд наблюдали за сценой как парализованные. Когда оцепенение спало, мы с трудом оторвали Фаину от кранового. Ничего не понимая, мы уставились на Фаину, у неё под глазом был огромный синяк, и налитый кровью глаз, как у вампира, хотя Николай её и пальцем не тронул, а только закрывался и уворачивался от обезумевшей ведьмы. Внешне Фаина маленькая, щуплая с крючковатым длинным носом, ледяными глазами, неопределённым возрастом и острым языком, знавшем немного литературных слов, работала в бригаде такелажницей под краном, то есть непосредственно в паре с крановыми. На дикие вопли и кровищу с лица, мигом примчались мастер и прораб. Мы вчетвером грудью закрывали Николая от попыток разъярённой фурии, пока мастер и прораб пытались её успокоить и выяснить, наконец, в чём дело. Оказалось, как выяснилось позже, когда Фаина успокоилась и всё рассказала, это было возмездие за очень “удачную” шутку Николая.
У крановщиков на стройке свободного времени более чем достаточно, раскидал раствор и цэглу по каменщикам, и сиди, кури ботву. Вот Коля, чтобы скоротать время в вынужденных паузах, решил заняться “народным промыслом”. Прихватил с собой на кран кусок монтажного каучукового уплотнителя телесного цвета, который забивается между стеновыми панелями. И, как я понимаю, хохмы ради под руками умельца шутника из уплотнителя получился довольно натуральный орган достойных размеров. А закончил он своё творение в пятницу намедни. Ну и втихую подложил своё творение Фаине в сумочку. Как всем известно, большинство женщин после работы забегают в магазин за продуктами, чтобы было чем в кастрюльке замутить воду. Вот и Фаина заглянула в свой дворовый магазин шаговой доступности. По ту пору на торговых прилавках выбора было никакого, зато изматывающих очередей, куда ни пойди. Пятница, лето, жара, конец дня и недели, сумасшедшая очередь в кассу, нервы у народа аж звенят. Как рассказывала Фаина, наконец добралась до кассы. Кассир начинает выкладывать из моей сумки продукты и пробивать по очереди. Запустив руку в сумку, извлекает от туда что-то телесного цвета, до боли знакомое, но не колбасу. Наблюдательная очередь, гудевшая до того как растревоженный улей, мгновенно замерла, напугав тем самым Фаину и кассиршу. После секундного замешательства кассирша брезгливо бросила на прилавок почти натуральный фалоимитатор, с резким восклицанием и дикими глазами:
- Женщина, заберите …-
осмысливающая пауза
- своё. –
- Это не моё – опешила Фаина, очередь, как прорвало, гром грянул истерический смех, и толпа загудела. Кассирша наседала:
- Женщина уберите эту гадость с прилавка –
вытирая тряпкой руки, визжала она:
- Не задерживайте очередь, –
наседала возбуждённая кассирша. Сгорая от стыда и позора, побросала всё в сумку, расплатилась и пулей из магазина. Прилетаю домой, в глазах темно от стыда и обиды, всю колотит. Из комнаты вынырнула школьница дочь, и как все дети, сразу шасть в сумку, что мама вкусненького принесла. Мгновенно поставив сумку “на уши” извлекла из неё пикантную цацку. В это время из кухни выполз слегка “уколотый” по случаю пятницы муж, и тоже из-за плеча дочки проявил интерес, а что-же там такое. Далее полагаю, по какой причине появился фингал у Фаины, рассказывать нет необходимости. Долго мы качались по бытовке, держась за животы, во время и после эмоционального рассказа Фаины. Конечно, со временем они помирились, но Николаю некоторое время пришлось походить с исполосованным лицом.
По прошедствию некоторого времени вспоминая этот случай, кто-то из бригады вспомнил байку на “заданную тему”. Один из шутников строителей, изготовил аналогичный аксессуар ещё большей длинны и на лёгком подпитии со товарищами, решил пошутить теплым, летнем, субботним вечером возле женского общежития. Заправив в штанину своё изделие, с компанией друзей он подошёл к углу общаги. Почти из каждого раскрытого окна доносилась низкосортная, но очень громкая попса, и из многих окон свешивались, скучая и глазея на улицу разомлевшие от жары провинциальные принцессы. Придержав друзей на некотором расстоянии молодой повеса, подойдя к углу не уверенной походкой, начал доставать из гульфика свой искусственный прибор. Взяв его в две руки, он начал увлажнять угол, замаскированным под аксессуаром своим более чем скромным достоинством, чем сильно заинтриговал уже не скучающих девуль, которым сверху было видно только то, что видно. Как говорится - большое видится на расстоянии – тем более, если хочется чего-то увидеть. И когда он, покончив с “мокрым делом” стал якобы отряхивать пенис, с силой постукивая им двумя руками по углу, это вызвало невиданный ажиотаж и полный аншлаг из всех окон. А одна дурында так хотела что-то рассмотреть, что выпала из окна второго этажа, к её счастью на мягкую клумбу, не сильно повредив молодой организм. Наверняка история придумана, но с какой фантазией.

2008 Nick

Юзик

Как-то осенним вечером, во вторую смену, не успели толком разработаться, мелкая морось постепенно перешла в стабильный дождь. Пришлось резко собрать инструмент, выбросить раствор под стены, ноги в руки и бегом в бытовку. Трестовского автобуса ждать ещё полсмены, поэтому мужики, не переодеваясь, сразу засели за карты, не забыв послать гонца за плодововыгодным. Барышням трепать “кормилицы” недосуг и они стали переодеваться, не дожидаясь автобуса, решив пробежаться километр пешком под дождём до остановки и по домам. Не прошло и пяти минут, как по бытовке пронёсся дикий вой членораздельной ненормативной лексики. Это Фаина задыхалась от ярости и бешенства. Мы сразу не въехали, перед сменой Фаина долго не переодевалась, всё крутилась в новом пальто, красовалась, чтобы все смогли оценить обновку, а тут дикий вой. Наконец всё прояснилось, когда Фаина выставила свою пятерню через полу пальто. Пока мы работали, мыши добрались до семечек, которые были в кармане пальто, начисто отгрызли карман и часть прилегающей полы. Мужиков распирало от смеха, но, зная Фаину, все втихую давились про себя, дабы не стать объектом разрядки. Вторая такелажница – Лёка, внешне полная противоположность Фаине, пышная симпампуля Бальзаковского возраста, кровь с молоком, добрейшей души человек пытаясь успокоить товарку, только подливала масла в огонь.
Когда огонь потух и дым рассеялся, все наконец то занялись своим делом. Мужская половина бригады шумно шлёпала кормилицами об стол, гоняя мелочь с одного края стола на другой, которая в конце игры полюбому перекочевывала в общак на бимпер, дабы догнаться после работы. Оставшиеся барышни точили лясы о своем, о женском, в тепле возле сушилки, на которой парили мокрые телогрейки. Ну, а мы с Юзиком, как не пьющие вели богословские беседы в прямом смысле. Юзик был уникальный человек, как внешне, так и внутренне. Круглолицый, весь в веснушках, с рыжей волнистой, непослушной шевелюрой, редкими зубами и милой улыбкой, не сходящей с его лица во время общения с кем-либо. Он был на два года старше меня, и уже два года подряд пытался получить разрешение от Совмина на учёбу в одной из прибалтийских семинарий. По ту пору у нас в Республике не было духовных учебных заведений. Юзик очень хотел получить духовное образование и стать ксендзом. Он был и, надеюсь, есть глубоко верующим католиком. Недавно пару лет тому, по ящику видел телерепортаж из Гродненской области с какого-то детского фестиваля, организованного католическим приходом, которым руководил, представьте себе наш Юзик, внешне совершенно не изменившейся. Добился-таки своего, чёрт рыжий. Тьфу, тьфу, тьфу конечно не чёрт, скорее ангел. Пше бардзо прошу прабаченне за лирическое отступление, так вот Юзик всё пытался меня приобщить к истинной вере. Я лениво отбивался, как мог, чтобы не обидеть хорошего человека, ссылаясь на то, что я православный. Меня поражала сила духа этого в общем-то щупленького паренька, я в сравнении с ним был просто гигант (не половой). Его никогда не надо было просить о помощи, он всегда предлагал её сам. Когда уже все вымотаны в конце смены и никакие от усталости, он всегда помогал выработать весь раствор до конца, у кого оставалось больше всего. Прощупывая меня, как опытный психолог он выяснил, что я люблю не только литературу и поэзию, а также и музыку.
И вот однажды он предложил мне в один из выходных дней, на какой-то религиозный праздник (я уж не помню какой) съездить с ним в Вильнюс, послушать орган в костёле. Я хоть при теле, но на подъём лёгкий, да и виз тогда не нужно было никаких и в оба конца на дорогу всего шесть рублей на поезде, два часа и там. Юзик жил в другой общаге, на Фабрициуса, и я в субботу с вечера приехал к нему с ночёвкой, чтобы ранним утром пешком добраться до вокзала. Под утро, когда я проснулся то увидел для себя необычную картину, в проходе между кроватями на коврике, стоя на коленях, Юзик молча, молился троекратно окрестя себя, отбивал поклоны. Меня тогда это несколько смутило и обескуражило. Наспех собравшись, еле растолкав непротверезевзего вахтёра, выскочив из общаги, галопом понеслись на вокзал. Уже в поезде, попив чайку, я ротозейничал в окно, а Юзик был сосредоточен и мысленно углублён в себя, наверное, молился. Холодным морозным утром, Вильнюс встретил нас туманом. Огромный костёл находился недалеко от вокзала, мне пришлось попотеть, догоняя стремительного Юзика. Подойдя к костёлу, он троекратно перекрестился, чтобы не выделяться, я как обезьяна повторил за ним эту процедуру. Справа перед входной дверью был установлен барельеф распятого Христа. Подойдя к двери, Юзик бухнул на колени и поцеловал распятие. Я не смог себя заставить сделать то же. Шапки сняли ещё на пороге. Огромное пространство храма было ярко освещено невероятных размеров люстрой, было тепло и непривычно пахло ладаном. К моему удивлению в костёле не было скамеек, мы успели к началу заутренней службы, но пришли одними из последних и поэтому стояли в самом конце, недалеко от входной двери. Постепенно вновь прибывшие нас сместили вправо. Слева и справа от входной двери вдоль стены по всей длине стояли две скамьи с узкой столешницей, на которых сидели немощные старцы и старухи. Служба шла на польском языке, я стоял как баран, ничего не понимая, взорясь слева на амвон, возвышающейся над молящимися с которого ксендз в микрофон произносил молитву. Я устал от двухчасового стояния, под шипящие согласные польского языка и никакого органа, а только оргазм от одуряющего запаха ладана. При каждой не произвольной попытке опереться о столешницу непременно получал колючий тычёк в спину от какой-то старухи костлявой рукой, сидевшей по сзади нас, пока мне Юзик не шепнул, что опираться о столешницу нельзя. Наконец-таки заиграла музыка, исполнялась какая-то месса, я впервые слышал орган вживую, впечатляющие эмоции компенсировали все мои мучения и наполнили меня благостным созерцанием, как бы со стороны. Мажорная музыка постепенно угасла, с амвона что-то пропшекали, и все находящиеся в костёле кроме сидящих старцев, упали на колени, и Юзик в том числе. Один я остался торчать на весь храм как бельмо в глазу, оставаясь ещё под впечатлением от музыки. Сразу не понял почему меня бросило в дрожь, спина покрылась холодным потом, а ноги сами стали подкашиваться. Меня жгли и расстреливали насмерть холодные злые глаза, особенно молодых лабусов. Я и не заметил, как оказался на коленях, втянув голову в плечи, мысленно изничтожив Юзика за создавшеюся ситуацию. Еле достояв заутреннею до двенадцати часов, во время перерыва, до отхода поезда я сбежал от Юзика в город, и по моему он этому был не против, поскольку я своим нетактичным поведением только лажал его в глазах братьев по вере. После этой поездки отношение ко мне со стороны Юзика не изменилось, но пропагандистский натиск значительно ослаб, и я как-то больше стал уделять внимание вину и картам, чему коллеги по бригаде были нещадно рады.


2008
Nick

Байки от Nick(a).

Усё ёсть

Жена рассказала смешной случай. Во времена своей комсомольской юности предприятие, на котором она работала, отправляло своих рабочих и ИТР на уборку картофеля. Привезли в Тмутаракань за шестьдесят километров от асфальта в Миорский район только к вечеру. Бригадир уже затемно привёл в хату к какой-то бабуле.
- Девочки вячерать ня будем, ужо позна, ды и у печы няма ничога, не чакала никога. Вы абедьвы лажитися сюды на кравать, а ты красавица сигай на печку.
- Бабушка, может у вас есть простыни, наволочки, пододеяльник, а то как-то не привычно на дерюгах.
- Ой девочки, усё, усё ёсть у сястры у Минску.

Мама а правда…

От старшего никогда мы с женой не слышали матерного слова, в отличии от младшего. Сейчас ему тридцать, а когда ему было три, приходит он с улицы и спрашивает:
- Мама а правда что наш папка х…ёвый?
- А с чего ты это взял.
- Дядьки что во дворе которые в домино играют, сказали:
- Твой папка х…ёвый, с нами ни когда не играет и стакан не поднимает, всё только с тобой возится.
Пришлось маме объяснять ребёнку, что по чём.

Белорусское слово

Младший приходит с улицы и таким хитрым голосом говорит :
- Мама, а я знаю одно Белорусское слово.
- Какое? – ожидая подвох, уж больно слишком хитрая мордашка у сына.
- Блядо!
- …? – жена промолчала и постаралась перевести разговор в другую тему, малыш явно понимал, что это что-то запретное, и наверняка ставил психологический эксперимент. Это словосочетание навсегда вошло в лексикон нашей семьи. Если нужно к кому-то из членов семьи выразить своё негативное отношение, достаточно было сказать:
- Ты какое-то Белорусское слово.

Бабло

В четыре с половиной года младшего припахали в музыкальную школу по классу скрипка. Прошло пару месяцев и младший вопрошает:
- Папа, а что если я сяду возле входа магазина, и буду играть на скрипке. Будут мне взрослые за это деньги давать?
- Конечно Рома будут, ты ведь их радуешь музыкой.
- А куда мне деньги слаживать?
- А ты перед собой открытый футляр положи, вот они тебе его и наполнят деньгами.
- … - пару минут молчания, что-то обдумывал. Потом как заплачет.
- Рома, что случилось?
- Ааа… в футляр, а как я скрипку домой понесу? – причитая в захлеб, проворчал младший. Наверное, только из этих соображений, так и не открыл кооператив «Весёлый скрипач». А зря отказался от этой затеи, так бы мы были с баблом.

Первый рубль

Когда было младшему года три, мы с женой подарили ему полицейский набор, который включал в себя: ремень с кобурой и пистолетом в ней, свисток, полосатая пластиковая палка и наручники. В ту пору в частном секторе жили родители жены. За углом их дома перекрёсток двух улиц с интенсивном движением. Прозевали, ребёнок в полном обмундировании выбрался на перекрёсток, рассказывали соседи, которые подсмотрели и подслушали этот случай.
Подходит трёхлетний малец к перекрёстку, занимает выгодную позицию, и начинает отрабатывать жезлом всевозможные команды. Соседи зная его пока не трогают, страхуют, чтобы под машину не шагнул, но пока транспорта небыло. И тут появляется старенький жигуль, копейка с молодым водителем за рулём. Водитель заметив ребёнка снизил скорость до предела, соседи не вмешиваются, следят, что же будет дальше.
Дальше всё просто, как по сценарию, Рома поднимает жезл, свистит в свисток и останавливает жигулёнка. Водила попался с юмором, затормозил напротив «полицейского», соседи слышат такой диалог.
- Ты что так медленно едешь, давай права. – на ты командует пацан. Водила подавая права говорит:
- Медленно потому, что уважаю регулировщика да ещё с пистолетом.
- Это правильно, у меня ещё наручники есть. А, что буквы здесь неправильные - глядя в права спрашивает малец.
- Так это ж по английски, международные – не без гордости ответил водитель.
- Если буквы не поправишь, следующий раз заплатишь штраф.
- А можно я сейчас заплачу, вот пожалуйста – протягивает рубль ребёнку в окно.
Рома принимая рубль говорит:
- Ладно езжай, только быстро а то некрасиво так медленно ездить. – водила умчался, а соседи подсказали тёще где и как чудит её внук. Рупь изъяли, калитку завязали, правда по попе не дали пожалели и на том спасибо.

Неудачная шутка

В начале девяностых я работал магистральным инженером в системе магистральных радиорелейных связей. Периодически необходимо было инспектировать обслуживаемые и необслуживаемые радиорелейные станции входящие в зону моей ответственности. На инспекцию мы поехали вдвоем со старшим магистральным инженером Марком Исааковичем Гальперином. Высокий статный полковник в отставке, за шестьдесят, уже много лет работающий в нашей системе. Человек очень интересный и уникальный, с зычным, хорошо поставленным голосом, безкомпромисный, работающий точно и быстро как заводной до изнеможения, настоящий полковник, требующий от подчинённых такой же работы. А в оперативном подчинении у него были все связисты РРЛ Республики, гультаи, непрофессионалы и разгильдяи боялись его как огня, размазывал на месте за любую провинность, которая могла привести к техостановке связи. Отношения у нас были самые прекрасные, хоть и разница в возрасте была около тридцати пяти лет. Инспектировали линию связи РРЛ-4А, от Нарочи до Могилёва. Прибыли в Могилёв днём, регламентные работы по проверке качественных показателей можно было проводить только ночью в часы наименьшей загрузки линии связи. Последняя инспектируемая станция, уже неделю в пути, работа по ночам и раздолбанный УАЗик привели к накопившейся усталости. Пол дня в запасе, перед сном решили нормально пообедать, поехали в кафешку на против ГУМа. Заказали по пятьдесят коньяку, я бы не против и больше но Марк Исаакович практически не пил, у него был диабет, которого я ту пору был лишён, а поперёк батьки в пело не полезешь. Ну, вот приняли мы на грудь по пятьдесят и принялись за первое. И чё меня чёрт дёрнул пошутить. Я случайно обнаружил в нагрудном кармане пиджака пяток пластмассовых мух для насадки на крючок. План созрел мгновенно. Незаметно от шефа я закопал свою муху в пюре. Покончив с первым мы принялись за второе. И вот я с восклицанием
- А это что? – достаю муху изо рта и шумно обсасываю с неё картошку. Бедный Марк Исаакович, видит Бог я не ожидал такой реакции. Вытянув шею вперёд и подняв к верху свой зычный рупор, Марк Сакыч (как звали близкие его люди) как минимум окропил три столика посетителей своим первым и вторым, за которыми в основном сидели девчонки, ели мороженое запивая кофем. Естественно он бегом в туалетную комнату, я за ним. Было не до извинений, начался приступ диабета, пришлось принимать участие в реанимации. Пообедали. Пошутил. Пропи…дону я конечно получил, но отношения этот случай наши не испортил. Прости Марк Сакыч. Не знаю жив ли полковник, давно выйдя второй раз на пенсию уехал после смерти жены к детям в Израиль. С того времени прежде чем пошутить – думаю о последствиях.

Лето... Вечереет.пора ехать на ночь на карпа. Водоем тот же как всегда: знакомый, но всё равно непредсказуемый. Подошел к заветному берегу когда было еще светло. Разобрал свой скромный арсенал и начал настраивать снасть под точку у камыша противоположного берега. Пару пробных заброса, леску в клипс и окей. Прикормил по лучше, на волос медовый бойл и полетели!!! :) потом приляг и любовался божественной природой, вокруг ни души, вечерние птички поют в низовиях - сказка!!!
Ближе к 23 часам приехали двое местных рыбаков, оказалось на резинку ловить решили. Уселись на противоположном, чуть выше моей точки - ну и пусть, не мешають...:)
Время 01:23 - энто я уж запомнил. Делаю перезаброс, всё как всегда - кидаю поднимаю бланк, чую рывок значит дошло до клипса, всплеск - всё нормуль. :) У меня пока - пусто, они чет таскали. Там один из них пошел по берегу.. Камышь там зашевелился, какой-то тихий мат был слышен, и вдруг у меня поклевка! Все стало понятно - Карпуша тихо смаковал мой бойл, его распугал неуклюжий рыбачок и он засекся, у меня такое не раз было. Молниеносно подсекаю - ЕСТЬ!!!! Сразу понял что тяжелый попался и не надо упустить его в камышь - тяну что есть мочи и... и... сход... Крючок сломался... БЛИН!!!
Самое интересное утром подошел к ним узнать какие успехи, они не плохо наловили отборного карася и мелкого карпа. И тут один из них начал мне рассказывать про каких то духов этого озерца. Мол ночью чет из камышей выскочило, схватило его за ногу и начало таскать его в воду, говорит - чудом высвободился... аж мурашки по спине!!! ... Только спустя пару минут до меня дошло кто на самом деле был тот трофейный карп которого упустил, и тот демон который затягивал беднягу в пучину была моя снасть!!! :) :) Оказывается, я промаххнулся в броске при выборе ориентира и попал на берег. Одно только до сих пор не понимаю, отчего же был тот всплеск, так похожий на падение кормухи?,.... Рассказал другу, сначала не поверил, но потом не мог его успокоить!!! :) Вот так то, будьте бдительны во избежание таких ЧП...

Уездный город Н.

В начале восьмидесятых пригласил меня мой свояк Алик съездить с ним на его родину в один из райцентров, что вблизи славного города Барановичи. По известным причинам, о ко¬торых я расскажу ниже, дабы не смущать живущих и, надеюсь, ныне здравствующих участников тех событий, не таких уж далёких дней, РАЙцентр, назовем просто и со вкусом, - город “H”.
Я хоть человек и авантюрного склада, но прежде чем ввязываться в неизвестные при-ключения, слегка притормаживаю и думаю о предстоящих последствиях. Посему я сразу от-казался от поездки. Но этот “жулик”, зная меня хорошо (наши жёны родные сёстры), надавил на мои болевые точки. Он просто описал свою любимую реку детства Щару. Зов рыбака и жажда приключений пересилили моё благоразумие, так далеко на рыбалку я ещё ни разу не забирался.
Поездку спланировали на пятницу после обеда. У Алика была неделя впереди для сбо-ров. Предполагалось заехать к его маме, которая жила в то время у младшего брата, а также к двум старшим братьям и сестре, все жили компактно со своими семьями, не далеко друг от друга. С пустыми руками в гости не поедешь, а в то славное время плановой экономики, в магазинах в основном были “тавары штодзённага попыту”: соль, водка (по талонам), лавро-вый лист и керосин. Конечно, на руках у каждого были талоны на разные продукты и пром-товары, но реализовать их мог далеко не каждый.
Алик в городе был человек известный. По выходным “правил бал” на свадьбах тама-дой, а на основной работе, художественно руководил разными творческими коллективами в одном из дворцов культуры города. Так что, когда Алик устремлялся в магазин за дефицита-ми, это надо было лицезреть. Как натура творческая и целеустремлённая, к этому нелёгкому делу у него был разработан стратегический план ещё с детства, который сбоев практически не давал.
В ту юную пору, лет около шести, по летней поре, проснувшись, когда солнце подби-ралось ближе к зениту и все были на работе, натянув сатиновые шаровары, Алик отправлялся на завтрак. Но не за обеденный стол на кухне, а туда, куда позовёт его внутренний голос и обоняние. Надо сказать, что за эти походы по деревне он получал от матери сполна, но в ту пору это его не останавливало. Итак, натянув штаны, наш юный сорванец отправлялся на промысел по деревне. Подойдя к хате, от которой как ему казалось, пахло вкуснее всего, громко стучал в дверь, и когда ему открывали, старый либо малый, остальные все на работе, он здоровался и официально представлялся: - «Здравствуйте, я сын председателя колхоза, Стаканенко Алик. А что у вас у печи? ». Не знать сына председателя на селе конечно никто не мог. Но как водится, из уважения к его родителям и наглой смелости юнца очередная старуха, всплёскивая руками, причитала: – «А дзетачка, хадзi ж я цябе пакармлю». На что Алик отвечал: - «Не надо, я сам».
Самое вкусное обычно было на сковороде. Алик брал чепель на длинной ручке в углу возле печи, отодвигал задвижку, с трудом по причине своего малолетства доставал сковороду и спокойно трапезничал. Конечно, словоохотливые соседки посудачат да и передадут матери, что её Алик заходил в “гости”, и ему это с рук не сойдёт, но это будет потом, а пока он самый главный в этой хате, почти что председатель.
По нынешним временам ЭТО происходило примерно так. Прилично одетый, при галстуке, Алик подходил к молоденькой продавщице, и льстиво улыбаясь, поздоровавшись, спрашивал, не знает ли она его. Естественно получив в большинстве случаев отрицательный ответ, он солидно представлялся, как художественный руководитель очень крупного учреж-дения культуры, а также он может организовать и провести ей свадьбу, если она не замужем. И после такого монолога вручал, обычно смущённой продавщице, бесплатный пригласительный билет на танцы, либо контрамарку на концерт заезжих артистов. Далее следовал отточенный наклон через прилавок, чуть ли не к самому уху продавца, и нежным тихим (чтобы не услышали другие покупатели) голосом задавался заветный вопрос: - «А что у вас есть под прилавком для меня?» – и, конечно, что-нибудь да находилось. Таким вот макаром Алик отоварился за неделю до “бровей”, так что мои рыбацкие снасти пришлось поурезать, а оставшиеся разложить что куда.
Ну а у меня всех сборов - рот закрыл да поехал. Итак, мы катили по олимпийской трассе Москва - Брест почти на новеньком “Запорожце”, но недолго, часа полтора в этот жар-кий августовский день. Машина начала чихать, дергаться, а вскоре и вовсе замерла без при-знаков жизни. Я с тоской подумал, ну всё приехали. Однако неунывающий свояк сказал: – «Момент», - и полез под крышку туда, где у нормальных машин находится багажник. Меня очень заинтриговало, что же будет делать этот крупный специалист от культуры, в моторном отсеке нашего Боливара. За предыдущие два года Алик приобрёл бесценный опыт поездок на дачу в экстремальных условиях, по жаре, песку и пыли. Он извлек из какого-то закутка тряпочку и спросил у меня, а не осталось ли минералки, которую я потягивал на жаре, пока мы ехали. Естественно, я его разочаровал, но как оказалось, не смутил. Он отвернулся за машину ближе к обочине, что-то там поколдовал, после чего набросил мокрую, но странно пахнущую тряпочку на какую-то круглую штуковину, как потом выяснилось, это оказался мембранный бензонасос, который нужно было охладить, чтобы зазоры приняли свои эксплуатационные размеры. И, о чудо, через пять минут мы снова поехали. Правда, эту процедуру с тряпочкой пришлось повторить ещё дважды до конца поездки.
Наконец-таки мы добрались до Севы, где последнее время проживала мама Алика. Замкнув дом в своей деревне, она перебралась к младшему сыну помогать воспитывать двух прелестных внучек, пока Сева с женой работали, строили дом и держали хозяйство. Вручив подарки и пообщавшись с родственниками, мы поехали дальше к Андрею, у которого плани-ровали заночевать. Алик до поездки предупредил брата по телефону о нашем приезде. По дороге мы заехали на кладбище, где был похоронен отец Алика, и далее без остановок напря-мую к Андрею.
В почти одноэтажный городишко въехали на закате. С трудом обогнув ватагу маль-чишек, гонявших на прутиках обруч от велосипедного колеса, мы подъехали к дому Андрея. Возле калитки своего дома Андрей, за два метра ростом, косая сажень в плечах, встречал нас широкой улыбкой вместе с красавицей дочкой, стройной девочкой, подростком лет десяти. Маня, жена Андрея, хлопотала в доме возле стола. Значительно разгрузившись, мы, наконец- таки добрались до стола. Маня постаралась и проявила всё своё кулинарное искусство, и это после трудовой недели. На столе красовались пять разнообразных салатов, запеченный кро-лик, которых по ту пору Андрей выращивал сам, куча всевозможных закусок, и, конечно же, ароматным парком дымила неостывшая картошка. Благодатная пора конца лета радовала нас и хозяев всем разнообразием плодов, что давала наша белорусская земля, удобренная потом и любовью, несмотря на различные природные катаклизмы. Неоднократно приняв на грудь, эмоциональная беседа перевалила за полночь. Утром нужно было вставать на рыбалку за-светло, часа в четыре. Андрей развёл нас по маленьким уютным комнатушкам, где мы и ус-покоились на коротких три часа.
Ранним утром, потиху, чтобы не разбудить хозяев, слегка перекусив, мы отчалили на берега благословенной Щары. Через полчаса мы были на месте. То, что я увидел и испытал, словами выразить непросто, это нужно увидеть, в это нужно окунуться. Река в этом месте делала четыре поворота, образуя ровную прямоугольную площадку заливного луга, размером с половину футбольного поля, покрытую перестоявшим разнотравьем с дурманящим запахом уходящего лета. Над рекой стоял лёгкий туман, прорезаемый розовыми лучами утреннего солнца, которые путались в пятнах светотени от отдельно стоящих деревьев на берегу. В раз-ноголосое пение птиц мажорным всплеском вплетался стремительный танец мелкой рыбы под дирижированием проголодавшегося окуня либо щуки. После того, как я достал все сна-сти из машины, Алик, даже не взглянув на всё это великолепие, твёрдым, сценически по-ставленным голосом заявил: - «Пока я не проснусь, меня не будить».
Я подумал, хорошо, что мы позавтракали, а то моя перловка приказала бы долго жить, как это уже случалось неоднократно, на рыбалках с Аликом. Меня такой расклад только по-радовал, никто не будет дёргать. И мы занялись каждый своим делом.
Часов в одиннадцать, Алик выполз из машины, весь мокрый от жары. К этому времени я с большим трудом собрал килограмма полтора мелочи на уху. Никак не мог приспособиться к местным условиям, быстрое течение и трава на дне. Посовещавшись, мы решили ехать обратно. Алик хотел повидаться со старшим братом Вадимом и спланировать субботний вечер. Ближе к обеду заехали к Вадиму, который холостековал уже вторую неделю, жена с дочкой отдыхали на югах. Выяснив диспозицию и созвонившись с Андреем, мы решили: вечером идем в ресторан. Алик куда-то уехал, а мы с Вадимом пошли к Андрею готовиться к ресторану. Пока мы подтянулись на соседнюю улицу, Алик уже был там и передразнивал племянницу, её плавный, певучий, белорусско-украинский, полесский говорок.
Маня очень обрадовалась предстоящему походу в ресторан. Она по профессии мо-дельер одежды и, наконец-таки представилась возможность покрасоваться на людях в собст-венных изделиях. А вот Алик меня просто смутил и озадачил. Он намедни только что явился из Франции. Был там по программе культурного обмена со своей вокальной группой. А от Андрея он, оказывается, заскочил в ресторан и наплёл там администратору и шеф-повару бочку арестантов. Бедных женщин развёл, как говорится, по полной программе. Он им ска-зал, что является художественным руководителем очень известной в республике самодея-тельной вокальной группы «Бычки», которая исполняет нашу белорусскую фольклорную песню (что отчасти справедливо), и они якобы только что вернулись с концертного тура по Германии. И с ним приехал немецкий профессор фольклорист изучать нашу самобытную культуру. И в этом плане хотелось бы показать зарубежному гостю, учёному, нашу нацио-нальную кухню, наше гостеприимство. И свои слова подкрепил двумя баночками кока-колы, чем произвёл феерическое впечатление на чувствительных дам и заставил поверить их в дос-товерность своих слов. По тому времени кола была капиталистическим чудом, которое мож-но было унести домой. На эмоциональной волне они его заверили, что всё будет по высшему разряду. Шеф-повар сказала, что приготовит классную белорусскую мочанку, у неё дома ещё осталась свеженина, и она её принесет. А администратор, в тон товарке уверила, что у неё дома есть пиво с названием «Белорусское» и она его тоже принесёт. Тогда это было самое классное и дорогое пиво в республике, по цене пятьдесят две копейки, за пол-литровую бу-тылку.
Вывалив всю эту информацию на меня, Алик с ехидной улыбкой смотрел на мою ре-акцию. Я прикинул, чего мне терять, меня здесь никто не знает, кроме родственников Алика, так что, если “рассекретят”, позору будет немного. И я согласился на эту афёру. Для создания образа иностранного профессора, я достал из своего багажа розовую майку со звёздами на груди, а в каждой звезде портрет лидера одной из популярных рок-групп; сей модный атри-бут буржуйской жизни мне подарил свояк по приезду из Франции. Натянув модную майку, Алик надел мне на нос тёмные очки от солнца, а моя натуральная борода от уха до уха, ус-пешно довершила задуманный образ.
Сестра Алика в то время находилась на учебной сессии, так что мы собрались посе-тить ресторан впятером. Втиснувшись в “Запорожец”, (только Андрей и я превышали допус-тимую нагрузку) мы с натужно надрывным, громким лопотанием, помчались в клубах дыма и пыли на соседнею улицу. Если бы пошли прямо через дворы, пришлось бы топать метров пятьдесят, а на машине мы проехали метров триста. Зато с шиком, подкатив к ресторану, мы с большим трудом выкарабкались из машины. У парадной двери стоял милиционер, молоденький сержант, которого, едучи мимо ресторана с рыбалки, не было видно. Ну, подумал я, приплыли, сердце то колотилось в бешеном ритме, то падало ниже колен, ноги стали ватными, и очень хотелось пить. Однако на Алика милиционер оказал совершенно другое действие, как красная тряпка на быка. Алик мгновенно подскочил к юному сержанту, и вручил ему две жвачки, приведя юнца в невиданный восторг. К этому времени, и все мы подтянулись к входу. Сержант распахнул двери и, в упор уставясь на меня, одними губами прошептал: – «Мерси». Я в ответ склонил голову и негромко ответил: – «Данке шён». Ну, думаю, встретились два “рус фанэр фашиста”.
Неспешно поднимаясь по лестнице на второй этаж, у меня закрались смутные сомне-ния, уж больно тихо в ресторане. Войдя в банкетный зал, мы были слегка шокированы. Ог-ромный зал был абсолютно пуст, и это, несмотря на субботу. Я так понимаю, администрация ресторана, по согласованию с дежурным райисполкома (суббота), решили ограничить инте-рес заезжего немецкого профессора к местному фольклору в пьяном угаре, несмотря на яв-ные экономические потери. Идеология в начале восьмидесятых прошлого века главенствова-ла над экономикой. Посреди зала ближе к окну, под белыми скатертями стоял заставленный яствами спаренный стол. Слева от входа, возле стены, противоположной от окон, рядом со входом на кухню выстроились в ряд две официантки, три повара, включая их шефа, и в метре от них, ближе к столу с меню в руках стояла администратор. Официантки были одеты в фирменные платья с кокетливыми передничками и белой полоской на голове с белорусским орнаментом, повара, словно белые лебеди, сверкали в свете люстр ослепительной, крахмальной белизной. Стройная, симпатичная администратор в длинном вечернем платье, вызывала впечатление конферансье, который сейчас объявит о начале представления. После того, как мы подошли ближе, она представила нам обслуживающую бригаду и пригласила за стол. Я был в полном ауте, мне хотелось Алика ну просто пошинковать. По жизни я устал быть центром внимания, из-за своей колоритной личности. Хотелось куда-то нырнуть, спрятаться, побыть самим собой, а не пугалом на всеобщем обозрении.
Но случилось, то, что случилось. Меня усадили спиной к окну в торец стола, сделав всеобщим центром внимания. Это был звёздный час моего свояка. Организовать такое пред-ставление для своих родственников, в провинциальном уездном городишке, где от скуки да-же собаки не воют, это просто шик. Алик непрерывно что-то шептался с официантами, кивая на меня. Череда блюд мелькала с такой скоростью, что я не успевал всё попробовать, не то чтобы насладиться. И когда я услышал очередную просьбу Алика принести пива, тут я не удержался и вальяжным тоном, вспомнив ещё одно слово, вставил свой немецкий пятак: - «Битте цвай, цвай бир». Счастливая и окрылённая, от того, что поняла без переводчика не-мецкого профессора, официантка умчалась рысью исполнять иностранный заказ. Иногда нас оставляли на несколько минут без официального внимания, но и это не давало возможности расслабиться, поскольку с обеих сторон ширмы, напротив входа на кухню, постоянно, с не-скрываемым любопытством подсматривали работники кухни. Стол был шикарный, родст-венники Алика были в отпаде, Алик в ударе и на седьмом небе, я держался из последних сил, но был счастлив, что не испортил праздник остальным. Через два с половиной часа, расплатившись, мы вышли на улицу. Возле входа в ресторан сержант с большим трудом удерживал негодующую группу местных аборигенов, которая при нашем выходе откатила назад, и молча уставилась на нас. Вручив очередную жвачку сержанту, Алик поблагодарил его за службу, как будто это он поставил его на пост. Втиснувшись в “Запорожец”, мы отъехали от объекта возможного моего позора.
Ну что тут скажешь, была и такая рыбалка в моей жизни. Зато по утру, дорога домой была легка и приятна. По приезду жёны нас встречали как героев, им уже всё доложили по телефону, пока мы ехали, и дома нас ждал новый, накрытый семейный стол, куча вопросов, веселья и смех.
2006 г.
Н. Топаллер

Купало

Наконец окончились мои мучительные ожидания, и наступило лето. Каникулы! Окончен четвёртый класс, а это значит прощай начальная школа, с первого сентября в пятый класс, детство закончилось, впереди практически взрослая жизнь. Мыслями я давно уже там, где упоительный воздух от разнотравья и тёплого запаха коровьих лепёшек, наполнен чарующими звуками сельской жизни и бесконечностью окружающих полей и пастбищ.
Мама собрала мне в деревню сменку, купила конфет для племянников, килограмм хамсы для взрослых и два батона ещё свежих и тёплых, в деревне магазина небыло. Проводив до автовокзала, усадила меня в старенький автобус Орша – Горки, вручила мне рубль на карманные расходы и детский билет за тридцать копеек до Савы. Поцеловала, напутствовала, чтобы слушался бабушку и тётю Надю, и предупредила, что ждёт меня обратно недели через две. В деревне с мамой бывал много раз, и даже ездил один пару раз, дорога была мне хорошо знакома, и мама за меня сильно не волновалась. Ну, наконец - то лето, каникулы и свобода.
Выбравшись из пыльного и пропахшего бензином Львовского автобуса, я уверенно зашагал по улицам Совы до дороги, ведущей к нашей деревне – Харьковка. Где жила бабушка с невесткой, тётей Надей и внуками, моими двоюродными братом и сёстрами, к сожалению, дядя Петя к тому времени покинул нас, уйдя в другой мир, от скоропостижной болезни. Мне всегда очень нравилось шагать босиком по этой пыльной дороге три километра, между лугом и небольшой, тихой речушкой Проня с левой стороны, и уходящими за горизонт засеянными хлебами полями с справой стороны дороги. Вот и знакомая околица. Врубив пятую передачу, аллюром помчался по неприметной тропке, напрямую по лугу за дворами к родной и милой бабушкиной хате, прохладной в жару и тёплой, уютной в зимнею стужу. Во дворе бабушка кормила кур, положила в корытце каких-то парёнок и посыпала двор крупой. Завидя городского внука всплеснула руками и поспешила обнять меня и поцеловала в макушку. Пораспрашивав юного торопыгу, бесполезно пытаясь накормить, отпустила меня к ребятам на реку.
Дни мелькали чередой, мы не только купались, гоняли на великах и играли в футбол на выгоне за деревней, но ещё приходилось помогать по хозяйству. Тётя от зари до зари работала на ферме дояркой, на которой из механизации и автоматики были только вилы, а бабушке шёл восьмой десяток, вот и приходилось между играми натягать воды, поколоть дров, привести корову, порубить ботву для парёнок, а когда подойдёт очередь и побегать день с кнутом за стадом. Но всё это делалось весело и не в тягость. Электричества по ту пору в деревне небыло и соседи собирались вечером пообщаться на улице, примостившись у кого нибудь на бревнах, лежащих под забором. Посиделки проходили весело с семечками шутками-прибаутками и трёхэтажным матом до поздних сумерек. Естественно мы крутились стайкой, где-то рядом отбиваясь от полчищ комаров. Потом шли вечерять под керосиновую лампу и тарелку радиоточки. Мы с братом и кошкой спали на кожухах на полу, а иногда на полку между внутренней стеной и печкой, на котором стоял мешок соли и деревянная бочка с брагой, от которой вкусно пахло хлебом и соседом дядей Иваном.
Приближалось Купало или как говорили в деревне – Духа. Деревенская ребятня не могла пройти мимо такого события. Был созван большой сбор в саду возле клуба, чтобы разработать тактику и стратегию купаловской ночи. Компания была пёстрая от пяти до восемнадцати. Верховодил всеми Прокопов Витя по кличке Юб. Настоящий богатырь, с телом Геракла и открытой славянской душой, весельчак и юморист. Дед Прокоп отец Вити был известный плотник и столяр на всю округу. И вот под руководством этого озорного красавца, по которому вздыхали все невесты близ лежащих деревень, проходило тайное вече. Хлопцы постарше покрякивали и хрустели зелёными кислыми яблоками после стакана самогона, ну а мы шалопаи помладше попыхивали козьими ножками набитыми мхом, добытым между брёвен клубного сруба, поскольку самогона было мало, а нас сопливых было много. В первую очередь было решено прикатить с хоз-двора две большие старые шины от белоруса на луг к речке, для костра. Это поручили хлопцам постарше, уж больно тяжёлые шины, а катить их до места гуляний, с километр, не меньше. Нам, которые помельче, было приказано натягать дров к костру. И самое главное, было решено устроить публичную экзекуцию деду Баржую. Почему Баржую а не Буржую, я в ту пору такими вопросами не заморачивался. Звали деда Иваном, а за глаза вся деревня говорила Баржуй. Наверное, из-за того, что у него всегда всё было, и дом крепкий и скотина породистая и огород ухоженный, а главное великолепный сад с аболденно крупными и красивыми яблоками и не менее красивущими грушами так манящими к себе. Но забраться в этот сад ни кто из мальчишек не мог. В саду за забором постоянно находился огромный злой пёс. И самое главное, дед вёл трезвый образ жизни. Постоянно в трудах и заботах о хозяйстве и своей больной хозяйке, что в общем-то, не вписывалось в деревенский стиль жизни.
В начале лета, дед Баржуй построил новый туалет за хатой возле тропинки между усадьбами, которая вела вниз на луг к речке, по которой мы много раз за день летали купаться. И конечно мы не могли не заметить этот аккуратный домик с вырезанным сердечком на двери. Хитроумный план мести, за поруганную молодость, юность и детство созрел коллегиально и как-то сразу. Было решено сброситься по пять копеек и купить в Сове большую пачку дрожжей, развести их и влить в новенький туалет. Ну и остальное по мелочи, разобрать пару куч брёвен, подпереть кое-кому двери и наведаться в пару тройку садов за клубникой. На том и порешили.
Я, в общем-то, не представлял себе, что сделают дрожжи с туалетом дедушки моего друга ровесника Лёни, по кличке Бомба, Леня в детстве был слегка полноват из-за проблем с сердцем. Бомба жил через улицу, напротив деда, также был участником тех событий, и, как и я воспринимал это как безобидную шутку. По большому счёту дед Иван мне нравился своей обстоятельностью, добротностью. Он неоднократно заговаривал со мной, когда я уставший бежал с речки, зазывал в хату, угощал яблоками и мёдом. Его сильно располневшая жена из-за болезни, также любила поговорить со мной о городской жизни, и мне это сильно льстило, что такие уважаемые «бобры» со вниманием слушают сопливого грака.
Субботний день прошёл в суете и подготовке. Наступал вечер Х. Собравшаяся на лугу молодёжь разложила костёр, девчата пели песни и играли в разные игры. Хлопцы постарше для смелости нагружались самогоном. Мелкие сновали туда-сюда, что бы всё увидеть и всё услышать, взрослых практически небыло, сидели по огородам и садам, охраняя своё добро от нас шалопаев. Осмелевшие хлопцы поскакав как козлики через костёр, наконец-таки влились в хоровод к девчатам. Уже далеко за полночь разожгли припасённые шины, оставив девчат, подались осуществлять свой коварный план, разработанный на кануне. Долго ещё по деревне слышались песни, хохот, и лай собак.
Утром, проспав до обеда, наскоро перекусив, мы с братом помчались на улицу, узнать реакцию на наши ночные похождения. На улице в этот тихий, жаркий день дышать было невозможно, пахло, нет, воняло дерьмом так, что хотелось срочно избавиться не только от завтрака. Возле хаты Баржуя стоял жёлто синий милицейский мотоцикл участкового из Горок. Нам с братом стало всё ясно. И тут я вспомнил, что две недели уже прошли. Попрощавшись с бабушкой, уговорил брата Генку подвести меня до Савы на автобус.
Снова в деревню приехал через полтора месяца, отбыв вторую смену в пионерским лагере. Мне нетерпелось узнать, что же произошло в то воскресное утро. Ну во-первых я от бабушки получил по полной за участие в этом безобразии, а уж во вторых прояснил полную картину произошедшего. Было примерно так. Утром, выйдя на двор по нужде, дед Иван не обнаружил туалет, домик с сердцем лежал на боку ниже метров в пяти от своего места, на плывущей жёлтой пене, залившей картошку полосой метров пять и вниз до конца огорода аж до самого луга. И чем солнце становилось выше, тем зловонней становился воздух в деревне. Видя такую картину, дед на велосипед и мигом в сельсовет с заявлением, находящийся в Сове. Оттуда звонок в Горки в милицию. Через полчаса примчался участковый, произвёл осмотр проишедствия и обошёл по хатам с опросом. Составил протокол, дал указание запахать “сгоревшую” бульбу, а сам укатил в Горки. Через неделю многим участникам тех событий почтальонка принесла исполнительный лист – оплатить штраф в размере десяти рублей. А пенсия в деревне тогда была от восьми до двенадцати рублей. Нам с братом сильно повезло, почтальон прошёл мимо нашей хаты.

2009 Nick

После бани.

Герои культового фильма Эльдара Рязанова, много лет подряд ходили в баню, тридцать первого числа, перед Новым годом. Наша компания, намного чистоплотней, мы предпочитали мыться и па¬риться каждую неделю, обычно в четверг. Проведя перекличку по Интернету, за пару дней до бани, на нашем рыбацком сайте, обсу¬див регламент и выяснив участников кворума, как, всегда клят¬венно дав себе зарок, не злоупотреблять, не усугублять и не дого¬няться (хи-хи). При этом у каждого в кустах был свой рояль. Нет, ну попадались, конечно, отморозки, которые пытались отмазаться только пивом, да ещё безалкогольным, к тому купленном здесь же в буфете. Не зря говорят, что отмороженных гораздо больше, чем ошпарен¬ных, но мы на таких не ровняемся, рыбалка рыбалкой, а баня баней. О чём можно говорить с таким безалкогольным пивососом, о безрыбье, о безклёвье, о бес-пробудно трезвой жизни. Ему не соврёшь, не прибавишь, не обма¬нешь, он же гад трезвый всё просекает. Наверное, по этому, такие “горе” рыбаки, надолго не задерживаются в нашем споенном кол¬лективе.
В этот памятный четверг, попали мы, как говорится по пол¬ной. Мало того, что мужское отделение закрыли на ремонт и нам пришлось мыться, а главное париться в женской парной с ихним поганым, моим любимым женским духом. Хотя некоторым он по¬нравился, не будем показывать пальцем, кому. Но это не главное, представляете, в бане два буфета, и не один, не работал. Нонсенс! Коллегиально, мысленно заклеймив позором администрацию бан¬нопрачечного комбината, за издевательство над страждущими и жа¬ждущими гражданами, посовещавшись, проверили боекомплект, и решили, в магазин не заходим, у нас с собой на четверых, более чем достаточно, так что едем прямо ко мне. На ту пору моя дорогая супруга была в длительной загранкомандировке.
Гогоча и подтрунивая, друг над другом, в предвкушении чего-то большого, тёплого и светлого, а я бы добавил – горького и противного, мы вчетвером, толкаясь животами в тесном лифте, поднялись ко мне на десятый этаж. Дрыныч по кличке Митя, как самый искушённый и опытный рыболов, я бы сказал не любитель - профессионал, тут же шасть на кухню, поставил наши собойки на уши, и давай всё шин¬ковать и откупоривать. Я с ЛИХО, в просторечье Алексей, колдовали в зале со столом и посудой. Ну а гигант красавец и атлет Симон, драйверская морда, которого мама в детстве звала просто Жора, си¬дел на диване накручивая хвост и лохматя мою кошку Нафаню, ко¬торой это не очень нравилось, но она стоически терпела, мурча и вяло отбиваясь, уж больно “котяра” ей нравился, огромный, сим¬патичный и ласковый.
Всё порезано, насыпано, наложено, сервировано и даже налито. Не нарушая традицию по такому поводу, Дрыныч с поднятой рюмкой провозгласил первый тост:
– За лёгкий пар.
Выпив и закусив, все сошлись во мнении, что женская парилка уютней компактней и лучше держит тепло, но был в ней существенный недостаток – не было женщин. Как - то, пережив эту трагедию, остальные тосты и темы обсуждений плавно перешли к воспоминаниям об удачных рыбалках, интересных случаях, далёких армейских буднях и прочей мужской лабуде.
Когда уже и пиво подошло к концу, компания вспомнила одну на-родную мудрость, “пошли дурня за бутылкой, он одну и принесёт”. Что бы не метаться за полночь в ночник, пришлось достать из за¬гашника ноль пять хорошего пищевого спирта в винтовой бутылке из под водки. О том, что это спирт я скромно промолчал. Мы с ЛИХО решили не усугублять, а на легке догнаться красным сухеньким, ноль семь, на двоих. Налили, что Бог послал, и дёрнули, мы с ЛИХО с превеликим удоволь¬ствием, о чём не скажешь, об остальных. Дрыныч боец тренирован¬ный, покряхтел, пустил слезу, позявал ртом, как рыба на берегу, на этом и успокоился, пока не прорезался голос. Это я потом услышал в свой адрес все, что он обо мне думал по этому поводу. С Симоном было сложнее. У Жоры пропало дыхание на несколько минут, он сидел с открытым ртом, пунцовым лицом и выпученными глазами, из которых кати¬лись слёзы по бобине. После литра холодной воды и трёх мешков местных идиоматических выражений, Жора ожил, и у него открылось второе дыхание, а также прорезался внутренний голос, гнусный, грубый, но справедливый.
После второго посошка, Дрыныча пробило на лирическое нос-тальжи. Помучив гитару и нас, вздрогнув ещё раза три по послед¬ней, решили достаточно, баня удалась, пора и дома родных успо¬коить. Из квартиры вроде вышли все своими ногами, а два шага до лифта Симона пришлось кантовать. Два часа ночи, где искать, какое такси, с двумя сосисками и одним покойником за сто кило на руках. Принимаю огонь на себя, загружаю братию в машину и по коням. От меня с Малиновки до Юго-запада, три минуту, не спеша, и ЛИХО дома. Как я ему завидовал, он уже дома, а тут как бездомный со¬бака, третий час ночи, февральский мороз трещит, голова как рас¬тревоженный улей, Симон никакой, а Дрыныч ёркает как помойный кот, и только одна мысль беспокоит, если Митю вывернет, достанет он до меня, или всё достанется Симону.
Минут за двадцать по кольцевой добрались до Серебрянки. Пока ехали, Дрыныч делал бесполезные попытки узнать у Симона го-сударственную тайну – его домашний адрес. Но Жора стойко пере¬носил все тяготы пыток, находясь в прострации, обнявшись с Мор¬феем у меня за спиной. Тормознув на одной из хорошо освещён¬ных улиц Серебрянки, переключившись с ближнего на габариты, чтобы не привлекать внимание не спящих граждан и стражей по¬рядка, подключился к Дрынычу, в надежде узнать Жорину военную тайну. Осаду вели методично, по принципу плохой - хороший. Дры¬ныч в грубой, извращённой форме приставал к товарищу, тормоша и пиная его бездыханное тело, я же тихо и вежливо с глупыми во¬просами обращался в никуда. Увлёкшись в очередной раз красно¬речивой риторикой, я вдруг осознал, что в машине нас только двое. Закралась мысль, что Дрыныч выскочил сбросить груз ответственно¬сти. Однако его ни где не было видно, я забеспокоился, замёрзнет ещё где. Выскочил из машины и давай орать:
– Митя, Митя! А эхо в ответ только – мать, мать…
Стало веселей, почти три ночи, минус двадцать, в чужом незнакомом районе, в усмерть уставший и со ста двадцати килограм-мовой проблемой в салоне авто. За что я себя люблю и уважаю, так это зато, что в трудную минуту не паникую и не стресую, а наобо¬рот мобилизуюсь и пытаюсь решить проблему, найти выход из создавшейся ситуации. Мне вспомнилось, что Жора за столом гово¬рил о своей работе, и я для себя отметил, что мы много лет, прора¬ботали в одной системе, и я хорошо знал этот закрытый режимный объект. Вот оно решение, отвезу Симона на работу и пристрою его там, либо узнаю домашний адрес. К этому времени от злоупотреб¬ления не осталось и следа, только хотелось кого-нибудь покусать, особенно Дрыныча. Разворачиваюсь и рулю в центр.
На Козлова на встречу мне едет патрульный «яйцелоп», по-равнявшись со мной, он включил всю свою иллюминацию, шустро развернулся и заскочил ко мне наперерез. Ну, думаю с чего такая шустрость, вроде ехал ни быстро ни медленно, правил не нарушал, чем привлёк внимание. По тормозам. К машине, как чёрт из таба¬керки подскакивает чернявый, с короткой стрижкой, без фуражки раздражённо злющий капитан.
- Гау, гау, гау, почему едем на габаритах, ваши документы, что за труп в салоне?
- Отдыхает коллега, уснул, четвёртый час – отвечаю.
- Выйдите из машины – а сам шнобель свой чуть ли не в лицо мне тычет, унюхав что то, командует дальше:
– Ключи от автомо¬биля, садитесь справа.
Ну, думаю – попал , электроны по нейронам на столько возбудились, что помчались гало¬пом быстрее скорости света, прокручивая массу вариантов ухода от ответственности. Не¬спешно, как пленный немец сажусь справа, на место пассажира. И в сопровождении гаишной машины куда-то едем в ночь. Пока ехали, как я не просился, не уговаривал капитана, не давил на его совесть, жа¬лость, жадность и порядочность. Капитан был непреступен, как скала, в отчаиньи я готов был проспонсировать родное ГАИ в раз¬мере пятисот баксов, но и это не помогло. Попал либо на героя, либо на дурня. В душе я фаталист, мысленно выругался и думаю – будь, что будет. Подъехали в каких-то закоулках к невзрачному одноэтажному бараку. Заходим, за столом медсестра, тётка средних лет, на диване медбрат в почти белом с серыми раз¬водами халате и с заспанным лицом.
- Освидетельствуйте – жестко, как выстрел отчеканил капитан. Мадам тут же как ветром сдуло со стула, и она, наведя на меня ка¬кую-то дудку, говорит:
- Дуйте.
- Шчас, разогнался. Принесите запечатанный в стерильном пакете индивидуальный наконечник, и вскройте передо мной, тогда и дуну, мало ли какой спидоносец облизывал вашу дудку – зло буркнул я.
У капитана отвисла челюсть, на секунду замешкавшись, снова как выстрелил:
- Исполняйте.
Тётка метнулась к белому шкафчику в углу, и демонстративно вскрыла передомной пакет с наконечником. Деваться некуда, я с силой дунул в цифровой газоанализатор. Выскочили цифры – 160. По бледному, застывшему лицу медработницы, я понял, что-то случилось. Обернулся и глянул на капитана. По лицу гаишника прокатилась радуга от ярко пунцового цвета, до тёмно серого. Он взмахнул моими правами и с громким шлепком, бросив их на стол, сказал:
- Заберите свои права, и езжайте осторожно.
Резко развернулся и выскочил за дверь, стукнув ею так, что чуть не вышиб её вместе с коробкой из проёма. Я опешил, ни чего не понимая и не веря в своё счастье. Медбрат на диване расплылся в улыбке и философски изрёк:
- Духан от тебя правильный, вот и сбил с толку капитана, а промилей маловато будет, по этому он и осерчал.
Ну, баня сегодня, по эмоциям круче любой рыбалки. Схватив документы, на радостях ляпнул дверями не тише гаишника. Далее плутая по ночным незнакомым закоулкам, выбрался снова на Козлова, и по пря¬мой к объекту. Звоню в большую дубовую дверь. Через пару минут открывает совсем молоденький заспанный милиционер. Развожу его:
- Послушай сержант, подобрал знакомого возле вокзала, а он уснул, куда вести не знаю, но вроде как он работает у вас.
Сержант вышел, заглянул в салон и окликнул выползшего из дверей заспанного, всклоченного старшину:
- Пахомыч, взгляни, кажись наш Жора.
- Точно он, заезжай вокруг на территорию, а я ворота открою.
Подъехал к кондейки Симона, расположенной на полуэтаже. Дверь, в которую находилась выше цоколя и туда вела довольно крутая металлическая лестница. Старшина и сержант подхватили Жору за плечи, я за ноги, и с боль¬шим трудом поволокли Симона наверх. Во время этой транспортной операции Жора на секунду пришёл в сознание, увидев над собой юное лицо мента, он с размаху пытался врезать ему по фейсу, но рука так и замерла в полете, не дотянувшись до цели, Жора снова отъехал. Уложив гиганта на старый продавленный диван, я с облег¬чением помчался восвояси. Перемыв посуду и прибравшись, у меня ещё было полтора блаженных часа до подъёма. Больше проявлять подобный альтруизм, желание у меня не возникало.

2007 Nick

СОМ НА МЫЛО
Хотите верьте, хотите проверьте! Расскажу такую историю... Было это в конце 90-х, на Черниговщине, где я служил в одном из военных городков. Собрались как то мы на пару деньков рыбу половить в р.Десне, да и природой краев местных полюбоваться. Выехали с семьями, палатки поставили, костер развели... В общем все как на отдыхе, но с рыбалкой!
К вечеру, вышли рыбу половить, да на ночь донки поставить. Врать не буду, немного выпили, но без крайностей. Смотрим товарищ наш, Серега на донку небольшой кусок мыла хозяйственного (если помните в советские времена им стирали белье да посуду мыли) с усердием и всей серьезностью зацепляет. А мыло раскисшее так как в жестяной банке с водой лежало, куда по нашему твердому убеждению его кто то случайно уронил. Мы особо виду не подали, надеясь в последствии этот факт дружно обсмеять, да и вспомнить будет что после такой рыбалки! Сергей зарядив донку закинул ее в воду, а мы и дальше виду не подаем. Половили карасей на удочки да и к костру удалились так как начиналась ночь. Потихоньку ко сну готовиться начали как зазвенел колокольчик на одной из донок... И никто не поверил, что донка была та что Сергей мыло нацепил! Все толпой к ней, давай вытаскивать - а оно не идет... Минут сорок боролись с попавшимся чудом (ведь в темноте и не поймешь -карп это или что). Оказался сом и килограмм за десять точно! Мы давай Серегу спрашивать что он нацепил, а он в ответ - мыло!
Оказывается, Сергей все сделал осознано, так как жиры из которого мыло варили животное и сом на него как и на живца успешно ловился! Вот так, век живи и век учись!

Этапы роста.

В два года я был уже опытный боец в детских яслях, посещать которые начал с третьей недели своей жизни. Тогда были такие времена. Почему-то ни одна из воспитательниц, ни ясель, ни сада мне не запомнились. А вот нянечка в яслях запала на всю жизнь. Это была молоденькая стройная девушка с милым личиком и стройными ножками в капроновых чулочках со стрелочками сзади. И звали её Женечка. Я был в неё просто влюблён. Чтобы ближе глазеть на её ножки, был применён прием, не дававший сбоев сто процентов. Я, ковырнув ложкой кашу или омлет, переставал есть и сидел просто так. Если подходила воспитательница, имитировал, как будто я начинал есть, но только она отворачивалась, тут же ложку в сторону. Если Женечка замечала «мечтателя» она подходила, приседала и докармливала юного ротозея. Вот эту ситуацию я и провоцировал. И когда Женечка докармливала меня, я квадратными глазёнками упирался в красивые коленки обтянутые чулочками в короткой юбочке и что-то там себе фантазировал. На 8 марта мама сетовала, чтобы подарить воспитательнице и няне в яслях, таки я упросил её купить для Женечки капроновые чулки, которые сам и подарил.
В три года, кто-то из детей рассказал подробно о семейной жизни папы и мамы. Вот и мы решили поиграть в семью. Разбились по парам, пары три или четыре, моя «жена» была Лариса, трусы с себя и под кровать. Воспитательница обнаружила, что в группе детей стало меньше, и попросила бабу Аню (наша уборщица) посмотреть, куда мы запропастились, может в спальне. Откуда она нас веником из под кроватей и выпорола, заставила одеть трусы и отправила в группу.
В четыре года мама взяла меня с собою к своей портнихе, у которой она заказала платье. Пришли, попили чаю с вареньем в компании тёти Вали, её мамы и дочки портнихи Танечки, старше меня года на два. Пока взрослые занимались платьем, нас выставили играть в спальню, чтобы не мешали. Через некоторое время заглянула мама и сказала: – Я с тётей Валей пойду в магазин, не хватило ткани, а вы тут поиграйте тихонько. Взрослые ушли, а бабушка закрыла нас в спальне на ключ. Полистав немного книжки, Таня предложила поиграть в папу и маму. Меня долго уговаривать не пришлось. Таня трусики с себя, а меня на себя. Событие развивалось на диване напротив дверей. Конечно, кроме имитации там и быть ничего не могло, но тем не менее, бабушка проявила бдительность. Когда мы затихли, она тихонько вынула ключик и подсмотрела в замочную скважину, чем это там занимаются дети. После увиденного, дверь не запиралась, а наоборот была распахнута напято.

2012

Н. Топаллер

А лежать то я ещё могу.

Свершилось чудо! Мама моей любимой тёщи Сара Моисеевна на девятом десятке жизни познакомилась по интернету почти с таким же одуванчиком из Штатов. Ворковали они в основном днём, пока мы все были на работе и учёбе. Надо отметить крепкий старик попался, полгода переписки по ночам (это у нас в Израиле день) не каждый молодой выдержит. Пробабуля расцветала на глазах, через два месяца после знакомства она заменила костыль на трость. Губы Сара Моисеевна красила и раньше, но вот пудра и тушь появились недавно, а длинные юбки до пят сменила на платья до колен, весёленьких расцветок. Очень интересно было наблюдать за этими метаморфозами. Надо отметить справедливости ради, Сара Моисеевна была уникальный человек, свободно владела русским, английским (который преподавала всю трудовую жизнь), ивритом, идешь и немецким. Знала море поговорок и пословиц на всех этих языках, мне особенно нравились её перлы от Одесского фальклёра. Была остра взглядом и востра на язык, очень тонко чувствовала собеседника, всегда включалась в юмор и на любую жизненную ситуацию отвечала пословицей, от которых иногда сводило скулы от смеха. И что, потерять такое сокровище ровно самоубийству. Чего больше боишься, то и случается. Как-то прошлым летом Сара Моисеевна заявила:
- Вы мине извините, но вы все мине надоели, я выхожу за Яшу замуж и уезжаю в Америку.
Тёща зная решительный характер мамы (в войну была разведчица) ни сколько не усомнилась в её заявлении и запричитала со слезами:
- Мама, какая Америка, ты же еле ходишь.
- Да, ну и что, а лежать то я ещё могу!
Таки год уже прошёл как улетел Божий мотылёк за океан и судя по письмам и общению по скайпу, она процветает и счастлива, чего не скажешь о нас.

2012 Н.Топаллер

Купите гуся.

Радиолюбительством я увлёкся в пятом классе, и это увлечение переросло в профессию и занятие спортом. После года работы в эфире на коллективной р/станции UC2WO, решил сделать свой личный трансивер (приёмопередатчик с общим трактом ПЧ) и усилитель к нему. За основу взял схему трансивера «Радио 77», на то время один из самых перспективных трансиверов. За год удалось построить и настроить аппарат и усилитель к нему на 50 Вт мощности. Получил официальный позывной – RC2WCH и приступил к работе в любительском эфире. Происходило примерно это так. День на работе, вечер в семье, с вечера жену и маленького сына присплю и тихонько шасть на кухню, там у меня была установлена р/станция. Ночь до пяти утра моя, а в семь часов уже подъём на работу. И вот свалив по тихому на кухню, «лопухи» на уши, микрофон в «зубы» и по коням. Ар сый ту дабл-ю сый эйч, алё сый къю, сый къю митэрс – звучал мой голос по всем континентам и такие же любители жизни без границ отвечали мне со всего земного шара. Почтальон мешками носил QSL карточки (подтверждение р/связи) с цветными видами городов и пейзажей стран с которыми я работал в эфире. За три года работы в эфире удалось выполнить норматив Кандидата в Мастера Спорта. Жили мы тогда у моей мамы на первом этаже пятиэтажного дома, прямо под окном кухни возле входа в подъезд стояла скамейка, на которой днём восседали старики, а вечером тусовалась молодёжь. Через год мы перебрались на съёмную квартиру на восьмом этаже.
Прихожу я как-то домой с работы, звонок, поднимаю трубку:
- Алё, это Николай Борисович.
- Да.
- Это вас беспокоит капитан КГБ … - такой-то.
- И что? – с полным убеждением, что это кто-то из друзей меня разыгрывает.
- Нам необходимо с вами встретиться, не могли бы вы приехать к нам на Ленина 20.
- Дружище, чайник закипает, давай лучше ты ко мне…
На завтра практически один в один ситуация повторяется, внеся в мои мысли некоторое смущение. На третий день после работы снова звонок и всё по новой с тем же сценарием, меня это уже несколько напрягло и я в конце разговора сказал:
- Милейший шутка как-то затянулась, подите на привоз в Одесcе, купите гуся и промывайте ему мозги а не мне.
- Ну что ж, тогда мы приедем к вам.
- Милости просим.
Я, по своей наивности и неосведомлённости, и мысли не допускал, что у нас в Орше есть отделение этого ведомства, и по прежнему был убеждён, хоть и с малой долей сомнения, что это шутка кого-то из друзей. На четвёртый день на работу пойти не пришлось, заболел малыш, жену срочно вызвали на работу, и я с сыном ожидали вызванного на дом врача. Часов в десять звонок в дверь, ну думаю врач пришла, открываю – на пороге здоровенный дядька лет сорока, представляется мне знакомым голосом и тычет в нос красным удостоверением капитана КГБ. Впустил, пришлось объяснить, что принял за шутку друзей, а на работу не пошёл – малыш заболел.
- Мы в курсе, ну Николай Борисович показывайте свою аппаратуру и документацию.
Всё показав и рассказав интересуюсь:
- А по какому поводу столь строгая проверка, ведь у меня всё официально?
- Мы знаем что у вас всё в порядке, но в связи с Польскими событиями не отреагировать мы не могли, на вас поступило более ста заявлений. Соседи и граждане бдят, считают, что вы шпион.
Тут я точно выпал в осадок, пахнуло 37 годом. Как то неприятно и холодно стало от такой бдительности. Ровно через десять лет с момента получения позывного, в знак протеста смены позывных я завязал с р/спортом и ещё активней занялся рыбалкой.

2012 Н. Топаллер

МММ

Как-то в июле 94 года заглянул ко мне друган, тёска, уникальный человек. Окончив тогда ещё Ленинградский вуз по специальности конструктор корпусов боевых машин, проработав три года в Оршанской Сельхозтехнике по распределению, практически за копейки, он решил отправиться в свободное плавание предпринимательства. Брался за многие проекты, свои и чужие и мало-помалу поднимался. Помню, был с ним такой случай по приезду из Ленинграда пришёл Николай ко мне чайку попить и новостями поделиться. Между делом Коля достаёт из кIшэнI 200 дойч марок, хотел поделиться радостью - чистый навар от поездки. Ни я, ни он раньше в глаза их не видели. Любуемся крутим их в руках, каждый со своими мыслями и вдруг последний ноль падает на стол – оказался приклеенным. Так разводили Ленинградские обменники отъезжающих на родину лохов. Года не прошло заходит Коля ко мне на чай весь убитый горем, ну думаю чаем тут не обойдёшься. Оказалось в Москве на Белорусском вокзале в обменнике ему сунули 400 поддельных долларов. Разобрался только дома. Да, о чём это я, ах да, приходит Мыкола весь такой радостный аж светится и с бутылкой, что совершенно для него не типично. Естественно посидели за чаркой, потрепались, я его не тороплю, знаю сам расскажет причину радости. После третьего тоста наступает кульминационный момент. Мыкола говорит:
- Ты вот здесь сидишь на диване, (пауза) просто так сидишь, а я сижу с тобой, а мне в это время каждую минуту капают доллары. – И поясняет дальше, видя знак вопроса в моих глазах.
- Я купил акций МММ на шесть с половиной штук баксов.
- Отлично, разбогатеешь, купишь замок и возьмёшь меня к себе дворецким…
Прошло недели две-три, вижу в окно Коля идёт, походка как у пленного немца, голова на груди, руки плетью висят еле ноги волочит. Выставляюсь в окно по пояс, кричу:
- Мыкола не проходи мимо.
Зашёл. Туча-тучей.
- Только из Москвы, пытался вернуть свои баксы, Мавродий рухнул.
Ну что тут скажешь, в этот раз пришлось проставляться мне.

2012

Н. Топаллер

Закон

В очередной приезд к дочке, в заШтатный городок на Юге Техаса, измученный жарой и кондиционерами, решил заглянуть в бар, охладиться пивом и расслабиться под сигаретку. Взяв пиво, пришлось выйти во дворик, так-как на стойке бара стояла табличка – « No smoking». А закону в Штатах лучше не противоречить, себе дешевле будет. Только удобно устроился на лавочке в углу дворика под тенистым платаном, как передомной во всей красе отутюженной формы и в очках от солнца нарисовался местный шериф. Который в единственном числе представлял закон на весь город.
- Сэр – обратился он ко мне – здесь, как и в баре курить запрещено.
- А где можно? – вежливо спрашиваю шерифа.
- На улице – сказал полицейский, показав дубинкой на тротуар за низеньким забором, отделявшим дворик от улицы.
Кто-бы спорил, а я спокойно поднялся с удобной лавочки и вышел на тротуар. С удовольствием затянулся ароматной кубинской сигаретой и только собрался отхлебнуть из тёмной бутылки пиво. Как полицейский поднял свою дубинку в знак внимания и ехидно изрёк:
- А на улице нельзя пить, только в баре или во дворике возле бара.
Меня это уже слегка напрягло, представитель фемиды явно измывался над измождённым жарой иностранцем. Хотелось поправить зеркальные очки кулаком на ухмыляющемся лице с квадратным подбородком. Решение проблемы пришло сразу. Я перешагнул одной ногой через низенький заборчик и стал как вкопанный. Наклонившись в сторону дворика я сделал большой глоток из бутылки, закатив глаза от удовольствия, медленно сглотнул пиво, глядя в зеркальные очки. Затем перенеся вес тела на другую ногу, наклонился в сторону тротуара и неспеша смачно затянулся вкусной сигаретой, выпустив струйкой дым, чуть ли не в квадратное лицо занудному полицейскому.
Шерифа аж перекосило от злости, но сделать мне он не чего не мог, формально закон не нарушен.

2012 Н. Топаллер

Возмездие.

Нога за ногу, чуть плетусь со школы, настроение ниже плинтуса, сегодня раздали сочинения и выставили за них оценки в дневник. 4/1 - это мой приговор. 13 ошибок на полутора листах сочинения, полный пипец, дома скандала не избежать. Но неприятность эту можно как-то оттянуть, если спрятать дзённик. Вопрос куда?
В прошлой четверти на большой перемене, сижу за партой, доделываю домашку по рус.яз., во круг как всегда бедлам. Кто яблоко грызёт, кто частушки поёт, кто по партам скачет в пятнашки, короче идёт учебный процесс. Слышу иззади кто-то набирает крейсерскую скорость между рядами парт, непроизвольно, на автомате, не отрываясь от письма выставляю левую ногу на проход. Через секунду с грохотом и воплями Аня на полу. Взрыв дикого смеха и шуток по этому поводу. Вот только Аня в слезах и встать не может. Медсестра, медпункт, скорая, перелом ноги. Кол по поведению и запись красными чернилами на пол дневника. Аня со временем меня простила, понятно что дело случая, а вот с дневником была проблема. Такой дневник показывать дома – смерти подобно. Зайдя в подъезд, нырнул сразу в подвал, а уж потом домой с чистой совестью – развожу, дневники собрали. Не прошло и пяти минут, стук в дверь, на пороге как всегда на лёгкой поддаче сосед с четвёртого этажа, дядя Миша.
- Вот в подвале нашёл, наверное вы потеряли – выдавил из себя сосед, с улыбкой отдавая маме дневник. Последствия не заставили себя долго ждать.
Помня этот случай мысли бешено скакали, куда спрятать дневник. Вот уже и моя пятиэтажка, а проблема не решена. Подхожу к подъезду, мама с окна кухни увидев меня пошла открывать двери. На принятие решения было 3-5 секунд. И оно нашлось, глянув по сторонам, во дворе ни кого, достаю дневник и мгновенно его засунул под жестяный слив подоконника слегка приподняв его, вроде не видно. Уф, гора с плеч. Только вымыв руки уселся обедать, стучат, на пороге баба Геня, гром баба, соседка с третьего этажа, гроза и совесть всего двора.
- Вот,- подавая маме дневник,
- с балкона увидела, дождик скоро начнется, не замок бы.
Трам-тарарам, убил бы старую ведьму. Вечно как на капитанском мостике торчит на своём балконе или на лавочке под моим окном. Всё видит и слышит. Пацаны её ненавидели. Всегда родителям заложит, где кто курил, где кто чего збродывал. И я попал в очередной раз. Но Бог не теля, видит крутеля, сколько верёвочке не виться, а конец будет. Возмездие и кара настигла бабу Геню совершенно случайно, но неотвратимо.
Как то летом, мы всей дворовой ватагой на велосипедах летали в лес играть в футбол, на поляне возле Днепра и обратным ходом нарезали орешника для луков. Стрелы делали из прошлогоднего сухого лёгкого былья с надетым на кончик медным каркасом от пули, предварительно выплавив из неё свинец. Пули выкапывали из железнодорожной насыпи оставшиеся там с войны. И вот настало время испытания луков. Собрались человек пять во дворе за Газом (раньше был привозной газ в отдельных закапанных цистернах и огороженных кирпичным забором), тёплое ясное воскресное утро. Под моим окном на лавочке отдыхали старушки после похода на рынок, в песочнице играла малышня, мамаши развешивали бельё возле сараев, а мы между Газом и бельём решили провести испытание луков. Постреляли, выяснили у Павлика самый лучший, он его сразу распаривал в ванной потом сушил и только после этого оснащал. Очередной выстрел в небо, стрела скрылась из вида в вышине. Секунд через десять, дикий крик под моим окном.
-Убили, убили – орала как резанная баба Геня, держась обеими руками за голову, а между пальцев сочилась алая кровь. Мы сразу ни чего не поняли и стояли разинув рты глядя на это приятное светопреставление. Но когда она заорала:
- Держите убивцев, вон они. –
Нас как ветром сдуло за сараи. Паша сразу слегка струхнул, мало ли чаво, но когда прояснилось, что пробили пулькой к сожалению только кожу на седой голове бабы Гени, Паша в наших глазах стал почти Робин Гудом. Вот такие были весёлые воскресные будни нашего двора.

2012 Н. Топаллер

Шиза

С сожалением и неудовлетворённостью, просыпаюсь от испуга – муж вернулся, хоть и во сне, но так не вовремя припёрся старый козёл. Железобетонный член-корреспондент аж звенит от переполненных чувств и не завершённой работы.
Монотонно болбочет телевизор про надои, проценты кандидатов в президенты и прочие жахи. Жена тихонько гладит бельё, видя, что я отъехал на диване, контролируя телевизор и её. Впёршись взглядом в мерно покачивающийся в такт утюгу аппетитный зад жены, догоняю, что можно резко решить проблему с твёрдым звоном. Нежно воркую:
– Мамуля, пройдёмте в закрома, –
и начинаю снимать, то немногое лишнее, что на мне было. Освободившись от хлопчатобумажных пут, ищу взглядом жену в комнате, удивляюсь – нет ни кто. Ну, думаю: озорница, решила поиграть со мной, метнулся за второй диван – нету, за кресло нет, в шкафу – только моль глазами лупает. А был ли «мальчик»… думаю, нет утюг горячий и не выключен, дверь закрыта на фиксатор изнутри, ну дела. Снова падаю на диван, и тут до меня доходит, это Бог наказал меня за греховные сны и блудливые мысли, изъяв жену в самый неподходящий момент. Резко возлюбив Бога до неимоверности, лёжа на диване молю о прощении и мысленно клянусь в верности заветам веры до гробовой доски.
– Боже верни мне, пожалуйста, мою жену, а уж я даже на порносайты не разу не зайду, наверное, не то чтобы...
И вот с такими смиренными, благочестивыми мыслями открываю глаза - темно, ещё ночь, рядом тихо посапывает жена, соблазнительно оттопырив казённую часть своей фигуристой фигуры. И тут до меня доходит, что сон и всё остальное было во сне, тоесть сон в квадрате. От корреспондентского звона осталась только какая-то млявость и одно разочарование - на раз пописать. Да и религиозный пыл как-то сразу сник, а если честно и вовсе пропал, но зато появилась уверенность - что мы ещё повоюем!
P.S.
Рассказ написал в семь утра 8 марта, пока жена ещё спала. После завтрака решил вручить ей этот рассказ в подарок к празднику. Не ожидал, что сила искусства проявится со всей мощью. После прочтения жена со слезами на глазах изрекла:
– Мужья жёнам подарки дарят и цветы, хотя бы раз в году, а ты кобелино мне свои измены даришь. –
Да, …, попал, если бы подсуетился с этим рассказом в другое время, возможно вектор удара ИСКУСТВЫ, был бы в другую сторону.

2012 Н. Топаллер

Пирог из тёти Вали

.

В конце девяностых, буквально на кануне Нового Года мы с женой поссорились и как всегда из-за мелочи, какой-то не существенной ерунды. Жена в целях профилактики и воспитания решила пойти встретить Новый Год к сестре в соседний дом, тем более, что там остановилась младшая сестра приехавшая из Москвы. Все вместе планировали встретиться возле ёлочки на дворцовой площади. Дети естественно увязались за мамой. И вот я остался втроем; я, накрытый стол и телевизор. В двенадцать под бой курантов налил и выпил сотку водки. Шампанское не вскрывал, был уверен на сто процентов, что вся компания, после встречи НГ и прогулки к ёлочки, придут к нам. Слегка закусив, улегся с пультом на диван смотреть праздничные программы. Не прошло и часа как вся шумная компания заваливает к нам, проверить «обиженного» и продолжить застолье. С порога младший с какой-то коробкой сразу ко мне, громко и звонко на всю квартиру перекрикивая шумную компанию:
- Папа, папа я принёс тебе пирог из тёти Вали, очень вкусный, но я его тебе не дам, я сам его съем.
Все были в отпаде от этой фразы, которая навсегда вошла в анналы нашей семьи. Праздник продолжился, мы с женой даже не вспомнили о размолвке, а пирог из тёти Вали я всё же попробовал, стибрив кусочек с Ромкиной тарелки – вкусная тётя Валя оказалась.

2012 Н. Топаллер.

Приколы нашего двора.

Пообедав после школы, выползаю во двор, возле первого подъезда на лавочке тасуются пацаны, гитара, семечки, сухой чай из сухофруктов, анекдоты, смех, подколки... В общем, весело, но чего-то не хватает, пожалуй экстрима. И тут Витёк, лидер двора, срывается с лавки и бегом к мусорке, которая раньше стояла возле голубятни дяди Миши, которого взрослые звали Мэер. Мгновенно обратно с коробкой из под обуви. Мы ещё не въехали, зачем ему коробка, может вместо мяча по двору погонять, а самый младший и самый шустрый Мишутка вскочил и помчался за сараи, на ходу крикнув:
- Шас принесу. - Мигом несётся обратно:
- Во - и достаёт из-за пазухи красный новенький кирпич, кто-то привёз целую кучу за сараями для строительства погреба. Теперь и нам всё стало ясно, аж заволновались от предстоящей потехи. Коробку с кирпичом положили в двух метрах от лавочки. Ждем-с, волнуемся, фантазируем, и тут из-за угла выплывает с папироской в зубах старший брат Мишутки по кличке Кряква, наверняка был оставлен после уроков, поэтому и поздно со школы. Мы все сделали вид, что не смотрим на него, а обсуждаем несуществующую проблему. Но не тут-то было, Кряква стреляный воробей, сам мог учудить любую гадость, почувствовав подвох, подошёл и хотел открыть коробку, но мы все резко зашумели, чтобы не трогал, Кряква всё понял и присел на корточки возле скамейки, попыхивая своим Севером. Наконец показались три пацана из соседнего дома. Мы снова затеяли междусобойчик, дабы отвлечь внимание. Подойдя ближе парни заметили коробку и решили её погонять, рванули вперёд, кто первый её пнёт. Шустрей всех оказался Сармат, он с таким удовольствием со всего маха засадил пыра по коробке, что дико взвыл с трёхэтажными матами присев на корточки. Цель была достигнута, мы качались от смеха и эйфории. Соседи забрали у Сармата портфель и повели его под руки домой, отойдя подальше они сказали всё что думали о нас.
Одним из любимых занятий малолетних друзей Мишутки и его одноклассника Серёги, моего соседа, на два года младше меня, это тягать за тонкую леску привязанный кошелёк, возле магазина напротив нашего дома через проспект. Обычно мы кто постарше не участвовали в этих развлекалках, слишком много знакомых, стыдно, поэтому мы гурьбой стояли на тротуаре возле своего дома и наблюдали через проспект за представлением юных комедиантов. Положив кошелёк возле входа в магазин, шпана пряталась за газетный киоск метрах в десяти от входа. И когда очередной соискатель халявы пытался незаметно для окружающих поднять гаманец, пацаны потихоньку подтягивали кошель за леску до себэ. Обычно обалдевшие от счастья ротозеи и особенно пенсионеры, не въезжали до последнего, что это шутка, пока кошелёк не нырял за угол киоска. А уж мы, группа поддержки, окончательно смущали своим хохотом и комментариями очередного несостоявшегося Рокфеллера.
Случилось чудо, на неоднократные просьбы у комендантши нашего дома, ЖКО наконец выделило нам теннисный стол и сетку с ракетками. В подвале первого подъезда в углу был блок полуразрушенных сарайчиков, которые старшие пацаны разобрали, навели порядок, восстановили электропроводку, навесили двери на пустой проём и установили теннисный стол. На стену повесили график дежурств ответственных за порядок и ключ. Из дома натягали старых стульев, табуреток и даже старенький продавленный диван. И вот этот пыльный подвальный закабай назвали Пионерской комнатой. Конечно чтобы поиграть в волю в тэнис, такого небыло, из-за старших шибко не пробьешься, но тасоваться всем вместе в пыльном подвале было интересно, пока пожарники месяца через два нас не прикрыли.
Очередной прикол придумал Кряква. Он накинул фазу от электропроводки изнутри своего сарая на пробой вбитый насквозь в дверную коробку. Его сарай стоял почти напротив входа в Пионерскую, а возле его дверей была лужа. Я примчался из Дворца Пионеров, где мы с Костей занимались в кукольном театре и технических кружках, и прямиком в Пионерскую. Спускаюсь в подвал, там почти вся наша ватага. Подходит ко мне Кряква, даёт ножовку по дереву и ключ от замка:
- Лир (моя кликуха), закинь ножовку в мой сарай, пожалуйста (меня это сразу насторожило, Кряква и пожалуйста - несовместимы), ножки подрезали. - Я с недоверием взял ключ и ножовку, подошёл к двери сарая, а в ухо резанула образовавшаяся тишина, оглянулся, а вся компания высунула головы в дверь. До меня дошло, что-то здесь не то. Я вернулся обратно:
- Сам неси. - Все загудели, подначивая меня к действию, но со мной такие понты не проходят. И тут нарисовался Мишутка. Кряква к братишке:
- Мишка отнеси в сарай пилу.
Мишутке дважды говорить не надо, хвать пилу и ключ, мгновенно возле двери. Только он взялся за навесной замок, его резко ударило об двери, как будто кто-то сильно толкнул его в спину, а потом отбросило прямо в грязную лужу. Ни кто не засмеялся, все испугались, кто-то из старших вдвоём схватили Мишутку и в Пионерскую, давай проводить реанимацию, только водой удалось привести Мишу в чувства. Крякве дали пенделя под зад и в этот вечер доступ в Пионерскую ему был закрыт. Это только маленькая толика наших приключений, став постарше чудили круче, если соберусь с мыслями, может, когда нибудь и изложу.

2012 Н. Топаллер

Полетали

После осенних каникул первый день в школе притомил неимоверно, так хотелось продлить каникулы… Придя со школы, наскоро перекусив, помчался к другу Косте этажом выше. Костя был в великих раздумьях, не то за уроки сесть, которых было всего ничего, после каникул, не то поиграть во что либо. С моим приходом этот вопрос решился сам собою. Промозглая ноябрьская погода на улицу не манила, родители друга были на работе, а младшая сестра только ушла в школу на вторую смену. Решили поиграть дома. За окном периодически завывал порывистый ветер, и мы решили попускать самолётики в форточку со второго этажа Костиной квартиры. Наделали по десятку бумажных самолётиков разнообразных размеров и форм, и стали запускать из окна. Если порыв ветра подхватывал бумажный аэробус, то он поднимался выше нашей пятиэтажки и улетал в холодную осеннею даль вместе с нашими мечтами, о далёких тропических странах. Это происходило редко, в основном самолётики либо по кривой пикировали вниз, либо улетали в строну от нашего обзора.
Слегка притомившись от, в общем то примитивного занятия, решили разнообразить наш план полётов. Сначала вставляли дополнительные хвосты в самолёты и поджигали их. Это внесло некоторое оживление в нашу игру и собрало внизу под окном стайку малышей пяти – семи лет, что придало нам дополнительный импульс к творчеству. В конце – концов, решили поджигать непосредственно сами самолёты, якобы мы сбили фашистского ястреба с нарисованной свастикой на крыльях и фюзеляже. При очередном запуске фашистского гада, порыв ветра снес горящего мессера на Костин балкон, прямо на бочку с квашеной капустой, накрытой белой простынкой и она загорелась. В это время звонок в дверь, мы в шоке остолбенели, по времени должны были прийти с работы родители друга. Костя мгновенно метнулся на балкон, сгрёб загорающуюся простынь в охапку и чуть пометавшись по квартире сунул её в шкаф, прикрыв плотно дверь. Я побежал открывать двери, а Костя закрывать балкон. Пришли с работы тётя Ядя и дядя Витя, наспех попрощавшись, сославшись на уроки, что весьма их удивило, помчался вниз к себе домой, на первый этаж.
С Костей встретился в школе только через несколько дней. - Ну, что. Ну, как? – спросил я, у хмурого другана. Костя, молча, отвернул вниз штанину и показал синие, уже тронутые желтизной полоски, от армейского ремня. Дядя Витя был твёрдого нрава, но справедливый. В отличии от меня - безотцовщина, Константину иногда перепадало. Из дальнейшего рассказа прояснилось, - родители вошли, разделись, стали крутить носами, а когда потянуло дымком от шкафа, открыли дверцу, а от туда пламя как шуганёт, ели затушили. Потом естественно разбор полётов и экзекуция. «Дипломатические» отношения были восстановлены только недели через две, когда страсти улеглись, и рябая попка друга снова приобрела прежний вид.

2010 Nick

Рыбки, лебеди, собака.

Ранние утро, солнышко, неспеша выплыло из-за горизонта приятно обласкав теплом, после ночной свежести. Много лет подряд летом в три подъём, в четыре на водоёме в девять на работе. Стою в штанах химзащиты по пояс в воде, аккуратно не спеша потягиваю мерную плотву, под звонкое и задорно-деловое щебетание птиц. Редкие, в утренний час любители здорового образа жизни, пробегали трусцой или шелестели шинами велосипедов, за спиной по грунтовой дорожке вокруг Цнянского водохранилища.
Очередной физкультурник лет пятидесяти не спеша прогуливался с собакой. Не дойдя до меня метров пятнадцать, мужчина отпустил собаку с поводка, побегать, которая воспользовалась свободой незамедлительно, оставив только пыльный след на дорожке. Но мужчина не беспокоился, наверное, хорошо знал повадки своего лохматого друга. Подойдя к воде он стал бросать кусочки хлеба на воду, приманивая пару лебедей маячивши метрах в ста от берега, которых я с трудом отогнал ранее, норовили полакомится прикормкой. Тем летом эта пара постоянно жила на водоёме, периодически принимая в гости других лебедей, доставляя не мало хлопот своей назойливостью. Эта изящная белая пара, своим достоинством и красотой быстро приучила людей подкармливать себя разными вкусностями.
Боковым зрением, с беспокойством следя за мгновенно приплывшими лебедями, наблюдал следующую картину. Мужчина всё ближе и ближе к берегу подбрасывал хлеб, увлекая за ним лебедей. И наконец, начал кормить их с руки. Не знаю, из каких побуждений он свободной рукой ухватил одного из лебедей за шею. Мгновенно второй лебедь мощным ударом клюва в висок, отправил обидчика своей половинки в глубокий нокаут. Откуда то с громким лаем появилась собака, лебеди с шумным хлопаньям крыльев в лёт, собака с лаем выскочив из воды, стала вылизывать залившегося кровью хозяина, жалобно поскуливая. Выждав минуту и не зная, что мне делать, мужчина лежал без движений, я по сотовому вызвал скорую, которая прилетела в течении пяти минут, Благо станция скорой помощи была рядом. Медики, занимаясь реанимацией, погрузили пострадавшего в своё авто, прихватив и собаку, умчались в больницу, оставив меня в шоковой растерянности стрессового состояния.
Как то стало уже не до рыбы и птичек, пришлось собраться и досрочно уехать на работу.

2011 Н. Топаллер

Хэндя

Лето, жара, каникулы. Уже две недели в деревне у бабушки. Удовольствие №1 – купание на виру в Проне, которая течёт сразу за огородами вдоль деревни. Напротив огородов несколько кладок, с которых бабы стирают бельё. Процесс довольно интересный, намочив тряпку, хозяйка на кладке (широкая доска) намыливает её, затем одной рукой с ладошки поливает то место где стирает, а второй рукой молотит это место праником, похожим на кухонную разделочную доску, а после по течению поласкает. Затем здесь же рядом по траве раскладывали сохнуть, бельё высыхало и набиралось запахов от лугового разнотравья. Наш вир был ниже по течению метров на двести. Если девочек небыло, купались голышом, с криками, шутками, затевая всевозможные игры в воде. Накупавшись до изнеможения, выползали на луг позагорать и поиграть в карты, и так несколько раз по кругу. Иногда кто нибудь сообразит захватить с собою сала и пучок лука, а так же своего самопеченного хлеба, с оболденно вкусной корочкой, в деревне магазина небыло, поэтому почти все пекли свой хлеб сами. Это была самая приятная часть купания, насаживали сало вперемешку с хлебом на прутики и поджаривали на маленьком кострике, затем ели неспеша, смакуя и перемазываясь подгоревшим хлебом. А запах стоял, аж голова кружилась. Однажды увлёкшись поджаркой сала, не заметили как теленок, пасшийся недалеко, подошёл ближе к нашей одежде, и сжевал мою майку. Долго потом ребята подкалывали меня, вспоминая этот случай.
Удовольствие №2 – рыбалка. Ни о каких удочках не могло быть и речи. Их просто небыло. Самая основная снасть – это корзина. Взрослые ловили рыбу бреднем и остями. Кто-нибудь приносил корзину, которую кто-то один опускал в воду, где нибудь под кустом, остальная ватага с громким плёсканьем и криками загоняли рыбу на корзину. Наловившись, делили рыбу, в основном вьюны и пескари, бежали по домам готовить деликатес. Поскольку печь давно была вытоплена, доставался вонючий керогаз, и бабушка жарила на нём рыбу. Вы себе не представляете тех запахов лета, керосина, жареной рыбы, как мы ждали, глотая слюну пока бабушка готовила. От пескариков оставалась только голова, а от вьюнов ещё и треугольный хребет. Этот деликатес не сравнить ни с мойвой, ни с хеком.
По ту пору я дружил с Хэндей, мой одногодка, живший через хату от деда Баржуя. Маленький, щупленький, со смуглой кожей, вылитый учпедгиз, в смысле татарин. Хэндя – потому, что так звала его бабушка, Гена, Гендя для неё выговорить было сложнее, вот и прижилось это имя к чумазому Генке. Хэндя маленький, да удаленький, вёрткий и хваткий. Приближалась Троица, а в те времена на Духо уважающие себя хозяйки застилали пол явером. Вот Хэндя и удумал заготовить аира и свезти на продажу в Горки, дабы пополнить свой скудный бюджет. Эту страшную коммерческую тайну он доверил только мне, так как свои деревенские могли проболтаться и создать ненужную конкуренцию. Завтра воскресение, а значит Духо, нужно было подготовиться. Самое главное было получить у бабушки разрешение на поездку в Горки. Переговоры вёл целую неделю, разминая бабушку в тайне от двоюродного брата, и они таки прошли успешно, бабушка даже выдала 15 копеек на билет из Совы до Горок. Обратно планировали добраться за свои, с выручки. В субботу вечером рванули с Хэндей на Проню, заготавливать аир. Надрав по большой охапке, снесли пахнущий болотом товар за сарай к Хэнде, где и повязали пучками, засунув всё в два картофельных мешка, прикрыв богатство сеном, помчались домой вячереть и спать, завтра рано в дорогу.
Взвалив мешки на плечи, ни свет, ни заря, спозаранку поплелись, воодушевлённые будущей прибылью, три километра до Савы по пыльному просёлку к первому рейсу автобуса Орша - Горки. Кондукторша не хотела нас пускать с мешками в автобус, но малочисленные пассажиры, пристыдив гром бабу, уговорили её и вот мы мчимся к нашей мечте, можно сказать к будущему финансовому благополучию и беспечной жизни в старом дребезжащим на каждом ухабе Львовском автобусе. Где рынок мы не знали, поэтому по приезду в Горки решили торговать на автовокзале, что бы ни у кого не спрашивать, стеснялись. Расположились по обеим сторонам входа в автовокзал, расчехлили мешки, достали по несколько пучков аира для привлечения покупателей и создания очереди. И... проторчали на пустом автовокзале часа три, на жаре и солнце, не встретив ни одного человека. Не выспавшиеся, уставшие, голодные, одуревшие от жары и солнца поплелись к ближайшему микрорайону, где наблюдалась хоть какая-то движуха. Постояв возле разных домов по полчаса и поприставав к женщинам с мольбой – купите хоть один пучок аира, разуверившись в предстоящей победе коммунизма, поплелись с мешками назад к автовокзалу, в три должен был быть автобус обратно. А денег в карманах, никс нема и что делать, до деревни 18 километров. Была надежда, что за отставшие 40 минут удастся продать хоть один пучок. Но это был не наш день. Злой, голодный и уставший я клял себя последними словами, за то что связался с этим чумазым бизнесменом. Возле автовокзала стоял какой-то пыльный, круглый, покрашенный синей казённой краской, заколоченный ларёк, за которым мы пописали и вывернули свои мешки с несбывшимися мечтами о несметном богатстве. Пока упрашивали гром бабу взять нас бесплатно до Савы, Хэндя аж заплакал, растирая по смуглым щекам пыль и грязь. Видно жалко стало нас, глядя на дробненького заплаканного пацана, кондуктор решила не смотря на грозный и всегда внезапный контроль, взять нас на борт своего комфортабельного лайнера. Неуспели мы отъехать, как оба уснули, прислонившись, друг к дружке. До своей деревни от Савы, не смотря на усталость и разочарование, по пыльной дороге летели пулей, с одной мыслью, что бы ни кто не узнал о нашем гешефте. Провальный бизнес послужил хорошим опытом в будущих бизнес планах, не держать яйца в одной корзине.

2012 Н. Топаллер

Регистрация.

Зная меня как активного рыбака, Геннадий Иванович - зам генерального одного из Минских таможенных терминалов, попросил подогнать ему, два-три килограмма свежей рыбы. С весны по осень рыбачу перед работой. Беру с собой в машину цивильную одежду, переодеваюсь и не заезжая домой сразу на работу. Так и в этот день, изловив перед работой килограмма три карасей, примчался на терминал получить товаросопроводительные документы, где и встретился с Ивановичем. Иванович сиял как медный пятак и был в хорошем расположении духа.
- Иванович, ты откуда узнал, что я рыбу тебе привёз.
- Рыба это хорошо, но я вчера и сам кое-что поймал, - и подвёл меня к новому шестому Пассату без номеров, сияющий никелированной отделкой, чёрного цвета под лаком, салон беж, просто супер. Обсмотрев машину, поцокав языками, выслушав историю покупки, вручил Ивановичу пакет с рыбой, которую он забросил в багажник, а я помчался получать документы.
Недели через две, заезжаю по работе на этот же терминал и встречаю Ивановича. Привет-привет, как жизнь, как новый аппарат? Иванович приобнял меня за плечо и язвительно говорит:
- Если бы сам не был виноват, удавил бы тебя Борисович, такую подлянку ты мне кинул.
У меня глаза на лоб, подумал, может рыба селитёрная попалась.
- Иванович, проясни диспозицию, ни чего не понимаю.
- Слушай сюда, тут не диспозиция, а целая история. На третий день после нашей встречи, появился какой-то странный запах в салоне, я обсмотрел везде, ни чего не нашёл, побрызгал дезиком и успокоился. На завтра в машину сесть невозможно, проветрил машину, дочка духами полила, и поехали, но стойкий запах дерьма только усилился. В пятницу решил съездить в ГАИ поставить машину на номера, предварительно проветрив и полив духами. Подъезжаю к ГАИ, а там сумасшедшая очередь. Заметив на смотровой площадке знакомого майора, решил проскочить без очереди, лихо объехав всех, тормознул возле майора. Переговорили, всё тип-топ, сбегал за бумажками и снова к майору.
- Открывай машину, будем смотреть номера. – Записав двигатель, майор полез в багажник записывать номер кузова. Только он туда нырнул по пояс, как мгновенно выскочил обратно, зявая ртом пытаясь вдохнуть воздух, спазм перекрыл гортань. Майор упал на колени и стал блевать, хватая воздух. Народ был в шоке от увиденного и злорадствовал по поводу от неудавшейся у меня халявы. И тут меня осенило, закрыв нос, я достал из багажника уже забродившую рыбу в пакете, всех как ветром сдуло от меня и майора тоже. Пришлось на регистрацию ехать в субботу.
Слава Богу, так закончилась история, с майором могло быть и хуже. Но всё равно это не повод, не делать людям добро.

2012 Н. Топаллер

ГО

Два дня вынимали мозг на работе подготовкой к зачёту по Гражданской Обороне, наконец зачёт сдан, уф… На следующий день с утра, жена была в отъезде, бужу и помогаю одеться Филиппу. Нужно было успеть позавтракать и не опоздать на школьный автобус, а в шесть лет так не хочется выползать зимой из под тёплого одеяла. Не успели мы одеть рубашку и тут как громыхнёт… В секции половина фужеров упала, весь дом дрожит, за шторой окно озарилось жёлтым ярким светом и одновременно со взрывом появился дикий рёв, от которого вибрировали стёкла в окнах.

Мгновенная мысль – ядерный взрыв. Хватаю сына вместе с одеялом и в прихожую подальше от окон и проникающей радиации. А в голове одна мысль быстрей бы сложился дом от взрывной волны, ожидание неизбежного конца сковало всё тело и мозг чуть ли не взрывается от стрессового перенапряжения. Малыш укутанный в одеяло сжался в комочек, прижавшись ко мне, не понимая чего так боится папа.

Не знаю, сколько прошло времени, оно для меня как бы остановилось и билось в вздувшихся венках на висках и тут я услышал за дверью женский истерический крик из подъезда:
- Котельная взорвалась.
Ноги подкосились, и я осел вместе с сыном в углу возле двери. Вместе с осознанием, что это ещё не конец, наступил полный паралич и расслабон. С трудом заставил себя открыть дверь и увидел картину – Марья Гавриловна в одной ночнухе с босыми ногами, всклоченными волосами, летела по лестнице к нам на пятый этаж и дико орала. Прижимая Филиппа к груди, я с чувством, но спокойно сказал ей:
- Ну и х… с ней с котельной Марья Гавриловна, главное, что это не ядерная атака и не война.

Мы ошиблись оба. Отдёрнув штору с высоты пятого этажа, был виден огромный столб огня, метров пятьдесят, взмывавший за лесом с диким рёвом – взорвался газопровод Дружба. Котельная и наш режимный объект был значительно ближе. Просто Гавриловне со второго этажа из-за леса небыло видно. Злую шутку сыграла подготовка к зачёту по ГО с нашими коллегами по работе, все были убеждены, что это атомный взрыв. А Гавриловна зачёт не сдавала, уборщице этого не требовалось, вот и получила меньшую пайку стресса.

Тогда у меня появилась первая седина.

2012

Как я, первый раз женился

Орудую утюгом, навожу на брюках стрелки, Саша уже с иголочки, вкусно пахнущий, гипнотизирует телевизор. Он с работы приходит раньше меня, преподает в техникуме, где ему кстати и дали два пригласительных билета на вечеринку 23 февраля , организованную городским комитетом комсомола в кафе, для молодых педагогов города.
Мама чтобы нам не мешать примостилась на диване, поставив возле себя табурет и раскинула карты. Выйдя на пенсию, обнаружила в себе дар ворожеи, в который я естественно не верил и относился скептически. Иногда к ней приходили девчата со льнокомбината погадать о своей девичьей судьбе и тогда меня выставляли из комнаты на кухню, и о чем-то там шептались.

В очередной раз метнув карты на табурет, мама как бы, между прочим сказала:
- Коля сегодня ты встретишь свою судьбу, - и добавила через паузу
- Светленькую.
Я не придал этим словам ни какого значения, а Шурик ещё и пошутил:
- Ну, я же не брюнет, на сегодня я твоя судьба.
- Ха-ха-ха, очень смешно – отреагировал я скривившись.

В кафе собралось человек пятьдесят очкариков. От комсомола всех собравшихся поздравил с праздником главный комсомолец города, и началась «пьянка», для четырёх человек на столике стояли бутылка шампанского и бутылка сухого вина, фрукты и конфеты. В общем по нашим понятиям с Александром – утренник в детском саду. Единственное утешение играла хорошая ВИА группа, знакомая нам по разным танцевальным мероприятиям, слово дискотека тогда ещё не знали. Нагрузившись до «бровей» сладкой шипучей водой и запив дешёвой кислятиной, решили пора и размяться, благо выбора хватало, преподавательская элита на 80 процентов состояла из девчат.

Как-то сразу по приходу, я положил глаз на одну фигуристую красавицу с длинными прямыми, распущенными, светлыми волосами. Но её уже дважды приглашал хорошо мне знакомый пацан, по секции вольной борьбы, где мы вместе занимались. Упёртость и гормоны раззадорили меня, и в этот вечер я больше ни кому не позволил танцевать с красавицей, тем более что она была не против такого сценария. Саша тоже кого-то подцепил и мы после часа ночи пошли провожать своих барышень до дому. Транспорт уже не ходил и мне пришлось по двадцати градусному морозу эскортировать девушку на старую Восточку, а это километров восемь от кафе, и от неё ещё до моего дома километра три. Договорившись о встрече завтра вечером, мы расстались. Петляя в потёмках по переулкам частного сектора, еле выбрался на свою родную Льнуху.

На завтра выйдя на час раньше из дому, пошёл на Восточку искать дом понравившийся мне девушки. Этот час мне здорово пригодился, пришлось покрутиться по незнакомым переулкам, если бы не примеченный штабель кирпича во дворе, ни в жизнь бы не нашёл. Но судьба и мамино предвидение привело меня прямо к нужному мне крыльцу. Стучу, захожу, в прихожий за столом в домашнем халате удивлённая Людмила читала книгу, не кого не ожидая, была уверена, что я не смогу её найти. Из-за портьеры обрамлявшую дверь в переднюю комнату выглянула маленькая лисичка, лет двенадцати, пристально на меня взглянув хитрющими глазками упорхнула куда-то внутрь дома. И я услышал детский голосок:
- Мама, мама а к Люде какой-то толстый дядька пришёл.
Людмила немного смутившись сказала:
- Я быстро. – через пять минут мы под ручку ужу шпацировали по улице. Вот так я познакомился со своей первой женой.

До свадьбы ни одного дня не оставлял Людмилу без своего внимания. Через месяц как бы между прочим говорю Люде:
- Завтра возьми с собою на работу паспорт, а во время обеда подъедь пожалуйста к универмагу. Умная девочка поняла всё сразу, рядом с универмагом, в следующим здании находился городской ЗАГС. Время было в обрез, а очередь не оставляла надежды подать заявление и на работу не опоздать. Тогда я заранее занял очередь и в следующий раз, прокола не случилось. Пасху, Первомай и свадьбу отметили одновремённо. Вот тебе и карты. С того времени счастливо живём, тридцать пятый год. А почему? Потому что я правильно услышал и запомнил мудрый совет матери, моего друга Константина, тёти Яди, когда нам было лет по двадцать, она мне сказала:
- Коля, жениться нужно по любви, но с маленьким расчётом.

Таки думаю ни второй, ни третьей… свадьбы мне не видать, не свезло, любовь не проходит и расчёт слишком верный. За любовь вы знаете сами, а расчёт у каждого свой.

2012

Месть

Николай Топаллер

События развивались стремительно. Только на День Защитника познакомились и уже через месяц подали заявление. Ещё через две недели поехали в Минск приглашать на свадьбу друзей и родственников. К обеду добрались до родного дяди Людмилы, откуда удалось выбраться только к вечеру от гостеприимных родственников. Пока добрались до моего друга в другой конец города, уже стемнело, и Володя решительно заявил, что в ночь нас не куда не отпустит, что вызвало некоторую озабоченность у моей невесты, а в меня вселило надежду. Валентина, жена друга мгновенно сервировала стол, за которым мы чудесно провели остаток вечера.

Беспокойство Люды было не напрасным. Под одним одеялом при закрытых дверях гостевой комнаты, непоправимое не могло не случиться. Утром пришлось встать раньше хозяев и в холодной воде отстирать простыню. Целый день в суете и стайерском забеге от магазина до магазина пролетел незаметно. Вокзал, Варшавский скорый, Орша, такси, возле дома Людмилы в первом часу ночи.
- Куда ты ночью пойдёшь, оставайся, а утром разбежимся на работу.
А я наивный дурачок согласился и попал как кур в ощип.
Люда в сумерках ночника постелила мне на диване. В этом и состоял коварный план мести. Я думал милая нырнёт в одну из двух спален в доме, а она, погасив ночник, сиганула ко мне под одеяло. И что, я лежу с лакомым кусочком под боком, до которого я боюсь даже дотронуться, с фейерверком в глазах. За занавеской спальни, возмущённые нашим скоропостижным поведением, родители невесты начали шептаться.

Промучившись до утра и не сомкнув глаз, удрал на работу до общей побудки. Теперь это злодейство называется - отомстить чисто по женски.

Отработав смену и всё обдумав, я решил – отомстить можно и по мужски. Короче с работы еду не домой а к Людмиле. Приезжаю, Люда уже дома, командую – собери свои вещички и пойдём ко мне на льнуху, на ПМЖ. Будущая тёща только слезу смахнула, тесть попытался аргументировать мысль – не рано ли до свадьбы. На что я отшутился, какое там рано, уже вечер. Так начался праздник, который всегда с нами уже тридцать пять лет.

Ещё одну коварную шутку устроил нам двоюродный брат жены - Вовка. После первого дня свадьбы, поздно вечером он поставил на прикроватную тумбочку закрытую пол бутылки шампанского со словами:
- Промочишь горло если устанешь от тяжёлой работы. - пошутил пошутник.
Часа в три ночи раздаётся выстрел, мы с испугу дёргаемся, жёсткий матрас сдвигается с рамы кровати и мы с женой опрокидываемся на пол облитые шампанским. Утром Вовчик ехидно спрашивает:
- Как свадьба –
-Во, - показываю большой палец, - ни чего не помню.

2013

НЛО

Николай Топаллер

В конце семидесятых, по первому году нашей семейной жизни мы жили в пристройке к дому родителей жены. Подворье собственно состояло из большого рубленного и обшалёванного дома, кирпичной пристройки, бани, сарая и небольшого лёгкого дощатого гаража под мотоцикл с коляской. Ворота были спереди и сзади, что бы можно было проехать насквозь, через гараж во двор.

И вот как то летним днём, тёща даёт ценное указание тестю:
- Петя, нужно олифой пройтись по гаражу, перед тем как красить, бутылка с олифой стоит на полке в закобайчике (глухая без окна пристройка к веранде).
- Хорошо, завтра перед работой, по холодку сделаю.

На завтра подхожу с работы к своему переулку и вижу, возле нашего дома собралась толпа соседей и незнакомых зевак. С тревогой поспешил к дому. Ещё не видя объекта пристального внимания соседей, услышал мощный жужжащий звук. Подойдя ближе, был просто ошарашен, весь гараж был покрыт толстым слоем мух и басовито гудел. Оказалось тесть ранним сумеречным утром, взял бутылку не олифы, а клубничного сиропа, и закатал валиком весь гараж.

Далее события развивались по невероятному сценарию. Соседский мальчонка лет пяти, подойдя ближе к гаражу с криком:
- Пошли отсюда – махнул своей детской лопаткой, и случилось чудо. Многомиллионный рой мух с испугу оторвал гараж от земли и плавно понёс его ввысь. Все остолбенели, а на верху, наверное, от ветра, ворота с обеих сторон распахнулись и словно птица крыльями замахали, создавая иллюзию живого полёта.

Долго ещё стояли соседи, после того как гараж улетел, обсуждая невероятные события, если бы сам не был участником этого случая, ни в жизнь бы не поверил, что такое может быть. Ну а тестю, конечно, попало от любимой жены. Пришлось строить более капитальную конструкцию, да ещё и на фундаменте, чтобы напрочь отбить желание у построек летать.

2013 Н. Топаллер



© Copyright: Николай Топаллер, 2013
Свидетельство о публикации №213041800594

Ledi in red

В начале девяностых, летом, ещё затемно, полетел на своём новеньком Восходе 3 на рыбалку к границе России, в деревню Дятель. Суббота, тёплая ночь, по пустому асфальту катить одно удовольствие, но через 30 вёрст он закончился и до водоёма 10 км грунтовки. Одна проблема, дорогу подсыпали песком и грейдером разровняли. Грузовики и трактора накатали одну колею из которой на мотоцикле не выскочишь.

Как-то приноровился и в свете фары еду по колее километров 50 в час, Уже проехал километров шесть по грунтовке и вдруг в десяти метрах от меня фара выхватывает коня с телегой и лежащего на ней мужика. Деваться мне некуда, либо как Гастелло таранить коня, либо на скорости и песке - по тормозам. Я выбрал второе и наверное зря. После экстренного торможения без парашюта, свободный полёт через руль и жёсткая посадка в колею, мотоцикл на меня. От этих событий мужик проснулся, глянул,
- Нооо... – и сиганул через дорогу в ночь на поле.

С трудом поднялся, дышать было тяжело, сильно болел левый бок. Осмотрев мотоцикл, обнаружил разбитую круглую пластиковую коробку, на руле, где наматывается трос газульки. Сразу была мысль тягать трос рукой, но ехать в колее с таким «газом» без идейно, выручила изолента, которую нашёл в бардачке. Собрал из кусков коробку и замотав её изолентой, попробовал газовать – нормально, ехать можно.

Уже стало светать, вопрос куда ехать, вперёд или назад, дышать было очень больно. До дома тридцать пять, до рыбалки четыре километра, принимаю решение – вперёд. Кое-как, добравшись до водоёма начал ловить, как только начало клевать, о боли забыл начисто.

Водоём из себя представлял заполненный водой овраг, километра полтора в длину и посреди компактный залив с дамбой и стёком проточной воды. На левом берегу от залива в плотную к воде подходят деревенские огороды, на правом, более высоком, красовалась замечательная рощица, вперемешку берёза с соснами.

В те годы, пока не заросло, по краю рощи, обрывистого берега, можно было проехать на машине. Я ловил слева от стёка, а справа, часов в десять приехал новенький красный Жигулёнок – четвёрка.

Не знаю, из каких соображений, водитель поставил машину поперёк дороги, носом к воде на самом обрыве. Из машины жеманно выпорхнула дама, лет под сорок, в прозрачной широкополой шляпе, красном брючном костюме, в цвет машине и с плетёной кошёлкой в руках. Чего-то там пощебетала с водителем, наверное муж и подалась в рощицу по грибы. Водитель взяв свои снасти, спустился к воде. По снастям было видно не рыбак – дилетант и у меня интерес к нему пропал.

Стою ловлю, никого не трогаю, и вдруг слышу справа шипяще - шелещащий звук. Смотрю, а четвёрка плавно по высокой траве скользит с обрыва, набирая скорость. Выскочив на воду, машина несколько секунд держалась на поверхности, затем стала погружаться в воду, и через минуту из воды торчал только задний бампер.

Мгновенно на берегу нарисовалась дама в красном. И с диким визжащим криком не нормативной лексики начала избивать опешившего водителя. Тут уж не до поклёвок, такие метаморфозы с дамами из «высшего» общества не каждый день увидишь. Мужик еле вырвался из цепких лап тигры-львовны и бегом куда-то ускакал.

Через час на берег подъехал колёсный Кировец, началась операция по спасению авто. Троса от трактора до машины не хватило, навязали каких-то верёвок. Трактор медленно потянул авто. Машина на большую половину вышла из воды, но довязанные верёвки не выдержали нагрузки и порвались, с амортизировав в сторону авто и заднее стекло в дребезги. Четвёрка полностью ушла обратно в воду, как подводная лодка.

Далее события развивались как в хорошо поставленной пьесе. Дама в красном совсем озверела, подскочив к трактору она вырвала тракториста из кабины, как пробку из бутылки, и с диким рёвом идиоматических выражений, повалила непросохшего со вчерашнего чумазого тракториста и давай его пинать ногами и добавлять кошёлкой сверху.

Бедолага так быстро ретировался, что забыл про свой трактор. Через пол часа пришёл какой-то трезвый дядя и забрал трактор. Ещё через час водила подогнал гусеничный Т-75, с закрытыми обеими дверями, тракторист ни разу не показался из трактора. В этот раз, учтя предыдущий опыт, тросов хватило, и операция завершилась благополучно. Раскрыв все двери и капот, семейка долго нарезала круги вокруг своей уже не новой машины, что-то там ковыряя.

Наловив рыбы и посмотрев боевик-комедию, потиху отправился домой. У знакомого рыбака, бывшего на следующий день там же, поинтересовался, стояла ли красная машина на берегу возле рощи, ответ был отрицательный, мало вероятно что она сама уехала, скорее всего, её утянули. Ну а мне в понедельник поставили диагноз – трещина двух рёбер. Больше месяца я ощущал последствие этой рыбалки, но зато есть что вспомнить и поделиться с Вами мой дорой читатель.

2013

© Copyright: Николай Топаллер, 2013
Свидетельство о публикации №213062301316

Визит к «Головешкам»!

Опостылевшая погода с плюсовыми температурами в октябре-ноябре 2013 года наконец-то стала сменяться ночными минусами. В пятницу появились первые сообщения об установлении ледового покрытия на Верх-Исетском пруду и оз. Аятском, сами собой определившие распорядок одного из выходных дней, посвященного открытию ледового сезона.
Понимая, что на больших водоемах ещё небезопасно, выбор пал на один из карьеров оставшихся после выработки торфа под Екатеринбургом, рыбье население которого состояло из карасей, гальянов и ротанов. Карась и гольян, понятное дело, уже улеглись спать, а вот ловлей ротанов вполне можно было освежить в памяти навыки ловли рыбы на мормышку.
В компании единомышленников, в воскресенье, 24 ноября отправились в путь и через 40 мин. мы уже на месте, но вот закавыка, за прошедшие 8 лет с момента моего последнего визита в эти места, напрочь стерся в памяти, последний участок пути и нам пришлось немного побродить по торфяным выработкам и садовым товариществам прежде чем оказаться в нужном месте.
Окружающая природа скромна в своем убранстве, и по-своему прекрасна, стройные стволы молоденьких березок взялись за руки для хоровода.
Пожухший тростник на кочках склонил свои космы к застывшей воде, сквозь ветви деревьев пробиваются лучи холодного ноябрьского солнца.
Первые впечатления положительные, лед есть, на льду сидят рыболовы, возле каждого не большие кучки ротанов.
Не рассчитывая особо на впечатляющий результат ловли, расходимся по ледяным «просторам» разреза, каждый в свое место.
Наступает момент, ради которого мы все выбрались из пыльного, напичканного стрессами мегаполиса.
Как все-таки завораживает сверления первой в сезоне лунки, магия неизвестности и сюрпризов на которые рассчитываешь, не покидает первые мгновения. Острые ножи ледобура со скрежетом врезаются в монолит льда, перемалывая его в крошку. Первое окно в стихию Посейдона готово.
Волшебные виды подводного мира, которое очень хорошо видно через первый, местами прозрачный лед невольно переносят в подводное царство, где среди сплетения стеблей роголистника и рдеса жизнь идет своим чередом.
В этом же царстве, притаившись, сидят прожорливые рыбы ротаны не пропускающие мимо себя ни чего что движется.
Проходит 30, 40 минут, 1 час., меняются места, но «товарищи ротаны» бастуют, поклевок нет.
Задор и уверенность постепенно остывают, движения становятся автоматическими.
- Дырка в шуге, опускание мормышки, игра и следующий переход.
Сбившись со счета от количества просверленных лунок, в одной из них видимо устав от мелькающего «жучка» перед своим носом, один из компании коричневых монстров загибает кивок под основание.
Короткая подсечка и первая рыбка в руках.
Описывать внешний вид ротана можно долго, а можно кратко.
- «Явно не красавец».
Скорее всего, от невероятного размера его рта и произошло название. Большущая голова, в которой находиться только рот с зубами и два глаза.
Побродив некоторое время по разрезу, и сбив первый «зуд» от желания половить рыбу со льда подводим итоги и направляемся в сторону дома.
Настроение у всех отличное.
Сезон ловли на мормышку открыт.
25.11.2013 А.Е. Фомин

Сладкая женщина

Ура... наконец начинается настоящий праздник, приехал из Минска дядя Миша со своею женой. И как всегда они привезли много разных сладостей, которых от меня сразу мама спрятала, выдав только по одной всяко разной карамельке, а большие и красивые шоколадные конфеты тоже спрятала и сказала при этом:
- А, эти будем вешать завтра на ёлку.
Обидно, я их так люблю, и ждала очень, там одни фантики чего только стоят. Пришла хорошая успокаивающая мысль, если тихонько по одной конфетки подщипывать, то некто и не заметит. А ещё дядя привёз целую авоську мандарин, очень жаль, что они у нас в Орше зимой, да и летом тоже - не растут.

Ну, вот и наступило завтра, после шумного и долгого завтрака, папа из холодной веранды внёс большую и пушистую ёлку. Отогревшись, ёлка заполнила своим ароматом весь дом, который напоминал мне о спрятанных конфетах. Тётя Лена, жена дяди Миши, видя мои страдания, тихонько, что бы ни видела мама, вложила мне в ладошку конфету «Красная шапочка», которая мгновенно оказалась во рту за щекой, а фантик надёжно спрятан в кармане папиного пальто, висевшего в передней на вешалке. Если конфета одна, жевать её категорически нельзя, радость быстро закончится. Её нужно потихоньку поворачивать языком во все стороны, слегка подсасывая и сглатывая вкусную слюну, а ещё приятно её слегка покусывать передними зубами, но очень слегка, чтобы не повредить саму конфету. И как бы я не пыталась продлить процесс счастья, конфета непременно куда-то исчезала.

Ёлку наряжали одни женщины, мама, тётя Лена, я и кошка Муся, которая постоянно путалась под ногами и пыталась утащить для своих игр либо клок ваты, либо дождик. Я целый день и вечер крутилась возле ёлки, пытаясь привести свой план в действие, но за мной взрослые внимательно следили. Спать улеглись вовремя, что бы завтра выдержать день и праздничную ночь.

Посреди ночи раздался грохот, и звон битого стекла. Это кошка повалила ёлку. Долго не могли пробраться к выключателю из-за ёлки и битых игрушек. Когда включили свет, предстала удручающая картина, все стояли вдоль стены и смотрели на упавшую красоту. Но на моём лице не было огорчения, а скорее наоборот сияла счастливая улыбка, которую я в свои четыре года пыталась спрятать. Мама не могла понять этой метаморфозы, и лишь утром, когда подняла мою подушку и, обнаружив там пустые фантики от шоколадных конфет, картина происшествия стала ясна.

2014

Призёр

С утра первого дня соревнований взвешивание. Тренер меня заявил в весовую категорию свыше ста. До взвешивания полчаса. Зашли в зал к штангистам, там тоже весы были. На весах девяносто пять. Аврал. Тренер Иван Николаевич бегом в буфет, обратно под мышками пара трёхлитровых банок берёзового сока. У меня уже из глас сочился этот сок, но Николаевич «ласковым» словом заставил почти весь сок допить.

Осторожно, поддерживая руками живот, чтобы не расплескать, иду на взвешивание. Прошёл, и бегом в туалет, выливалось со всех дырок сразу. Эту стратегию тренер выбрал по тому, что в тяжах было заявлено только два борца, и если меня налить третьим, призовое место гарантированно.

Первая схватка у меня с кем-то из Гродно. Я как увидел, парень лет на пять старше и тяжелее килограмм на сорок, меня чуть не парализовало. Но деваться некуда, подавив мандраж, выруливаю на центр ковра. Пожали руки, гонг. Как обычно в тяжах, начали толкаться. Секунд через двадцать гигант захватил мою руку и с заступом за спину начинает меня раскручивать, приём называется «пуга». Где-то на полукруге у меня отрываются ноги от ковра, рука выскальзывает от захвата, и я улетаю на судейский столик.

Три судьи вместе со стульями кверху ногами, стол на них, я на стол. Стулья и стол в щепки, да ещё главному судье гонгом по голове досталось, что позабавило зрителей. Гродненца снимают со схватки за травмоопасную борьбу, победу присуждают мне. Ура, за двадцать секунд, я хоть весь в синяках, но уже на втором месте, с шансом побороться за первое.

2014

Живите

1986. Адлер. Весна. Отбыв в пансионате положенных 24 дня, ранним утром вылетаю по маршруту Адлер-Днепропетровск-Могилёв. Устал от отдыха на море. Быстрей бы к своим лугам, полям, лесам, семье, в общем окунуться в родную стихию и отдохнуть душой и телом, от этого морского безумия.

С первого дня пребывания удивления моего не было конца, официанты в ресторане предлагали в любом количестве мясные блюда. Сразу мне эти харчи нравились, особенно с кисло сладким соусом, через неделю начали слегка напрягать, через две на крупные тушенные куски мяса уже не мог смотреть, а от непонятного запаха чуть ли не выворачивало. Когда полностью от него отказался мне объяснили, что это было китовое мясо.

Практически весь отпуск проторчал на причале с удочкой. Раз в неделю с соседом по номеру Геннадием, главный почтарь Могилёвской области, ездили на маршрутке в соседнюю Грузию за сухим вином. Брали сразу по шесть бутылок, на неделю, в дипломат больше не входило, и по тиху бурбулили, по бутылочке в день на двоих. Только дважды свой оседлый отдых разбавили экскурсиями на озеро Рица и в Сочи.

И вот, наконец я в стареньком ЯК-42 сижу в хвосте возле иллюминатора. Мне показалось, что набирали высоту прыгая по ступенькам, как будто с каждым скачком нам давали под зад. Только добравшись до эшелона самолет, перестало трясти. Не успел полюбоваться красотами Украины как уже объявили посадку в Днепропетровске. И снова самолет, словно горный баран прыжками поскакал вниз. Получасовая стоянка, смена некоторых пассажиров, и мы опять ступеньками набираем высоту.

Через час наш полёт превратился в аттракцион, кто больше продержится без санитарного пакета. Мы вошли в зону грозы. Мне повезло, я сидел в хвосте. Некоторые пассажиры не успевали схватить свой пакет и поливали пассажиров с переди на два – три ряда. Интенсивность грозы возрастала, абсолютно чёрное небо прорезали яркие кривые молнии и в их свете крылья самолёта махали как у птицы.

Самолёт бросало во всех направлениях, часть пассажиров молча молилась, а несколько женщин и один мужчина истерически визжали и плакали. А мне было очень интересно, что будет с нами, если молния попадёт прямо в самолёт. Это безумие продолжалось минут сорок и настолько вымотало пассажиров и лётный состав, что приземлившись в аэропорту Могилёва мы в полной тишине сидели с полчаса без движения, не веря себе, что мы всё ещё живы.

После мёртвой тишины, открывающаяся дверь из пилотской кабины, словно кувалдой, ударила своим звуком по ушам. Из кабины вышел командир лайнера, пилот лет шестидесяти, высокий, мощный абсолютно лысый, с благородными чертами лица покрытого потом, в плотную за ним еле плёлся молоденький второй пилот. Салон самолёта взорвался аплодисментами, громкими рыданиями и криками ура.

Посреди салона командир приостановился, и все притихли. Мощный старик, слегка повернув голову, тихо сказал – Живите – и пошёл к трапу. Салон вновь взорвался аплодисментами.

Выйдя из самолёта, мир снова обрёл краски и звуки. Над аэропортом висела яркая радуга, отражаясь в лужах, после грозы закружилась голова от свежего озонированного воздуха. В самом аэропорте нам сказали, что пока мы летели взорвалась Чернобыльская АЭС. С того полёта на самолётах я больше не летал.

2014

Как я стал евреем

-У вас в семье евреи есть.
- Нет, я первый.

Таки этот диалог про меня. Будучи подростком, занимался вольной борьбой и нажил себе пылевую аллергию от борцовского ковра. По совету врача лечение было лёгким и приятным, достаточно было покрутиться пять минут перед кварцевой лампой один раз в месяц и не какой аллергии. С тех пор прошло двадцать лет, давно оставил вольную борьбу в покое вместе с аллергией, а вот привычка кварцеваться осталась.

Однажды на тридцать седьмом году своей жизни в очередной раз кварцуясь, дал маху. Не помню, о чём я так задумался и в место пяти минут, прокрутился под кварцевой лампой пятнадцать. Естественно слегка обгорел, если с кожей на теле проблем не было, облупился, да и всё, а вот с крайней плотью нажил себе большую проблему - фимоз.

В тридцать семь у меня уже лет пять как был выявлен диабет. И на фоне этой сладкой жизни, от ультрафиолетового ожога у меня на крайней плоти образовался диабетический рубец. Головка члена не раскрывалась и стала, чуть ли не в два раза больше в объеме. Жене конечно в кайф, а мне хоть плачь от боли. Год, мой лечащий эндокринолог сражалась вместе со мной с этим рубцом – бесполезно.

Хирурги не брались за операцию, высокий сахар, боялись появления нового рубца на месте шва. Поделился этой своей бедой одному своему другу, опытному гинекологу. Он меня ободрил, сказал, что у него знакомый зав отделением урологии в первой больнице. По настоянию хирурга неделю проколол инсулин, сахар стабилизирован.

И вот я со страхом и волнением улёгся в урологию, первый день анализы, операция на завтра. В операционную зашёл убеждённым космополитом, а через полтора часа на каталке меня вывезли обрезанным евреем. Отходняк от наркоза был ужасный, лучше не вспоминать. Самое смешное, пока причинное место было опухши, пИсал на природе струёю метров на пять – семь, чем смущал и удивлял видевших это чудо друзей и случайных ротозеев.

Когда снимали швы, не обошлось без катаклизма. Палатная сестра скомандовала – в процедурную. Захожу, знакомая мне старшая медсестра говорит:
- Снимай трусы и на стол. - Только улёгся на стол, как заходят четыре молоденьких практикантки в коротеньких белых халатиках, на что мой раненный боец не мог не отреагировать, чем вызвал у мня дикую боль. Девчонки как то резко навалились на меня с двух сторон, зафиксировав руки и ноги. Когда старшая сестричка вырвала последнюю нитку из моего бойца, сознание покинуло меня, и я очнулся уже в палате.

- Никогда не думала Николай, что ты умеешь так ругаться матом – сказала мне при очередной встрече ст.медсестра. А я так думаю, пусть будет счастлива, что меня удержали девчонки, а не то я бы всех их порвал от такой боли.

Выписавшись на амбулаторное лечение не обошлось без приключений. Перевязку делала высокая фигуристая медсестра. Я ложился на кушетку со спущенными штанами и трусами, она занималась своим любимым делом, повернувшись в согнутом состоянии ко мне задом. Приподнявшийся халатик обнажал стройные ноги в колготках во всю длину, на что мой раненный боец реагировал по стойке смирно, доставляя мне неимоверные боли и страдания, а медсестре радость общения с бойцом.

Меня хватило только на три перевязки, остальные перевязки продолжила жена, сетуя на то, что коротко обрезали и опухоль к её расстройству начала спадать.

P.S. В советское время был такой анекдот, презентован Сергеем Даниэлс:
Еврей,после неудачного секса с молодой девушкой, поглядывая на своего неудачника говорит: - Мало тебя резали- тебя вешать надо.

2014

Шанс

-Ты призывал меня и я пришёл. Вижу, жизнь тебя привела к туннелю, из которого мало кто возвращается в этот мир обратно. Я решил дать человечеству шанс спастись, используй и ты его. Отныне и повсеместно, любой человек может зайти в любую аптеку и попросить таблетку ЖИЗНИ и СМЕРТИ, она бесплатна. С одной стороны она белая с другой чёрная. Если баланс дел и помыслов человека положительный, таблетка максимально восстановит его здоровье, но ежели грехи потянут чашу весов ДОБРА и ЗЛА вниз, на этом земная жизнь для этого человека будет закончена.

Придя в аптеку, мужчина задумался, а не приснилось ли ему всё это, и чего больше он в своей жизни сделал – хорошего или плохого. Так и не приняв решения он ушёл доживать свои дни, не использовав шанс данный Богом.

2014

Всем желающим прочесть бесплатно книгу в электронном виде нужно прислать свой электронный адрес почты.
А любителям читать книгу в традиционном виде, нужно прислать почтовый адрес и ФИО - вышлю наложным платежом. Стоимость книги сто тысяч, плюс почтовые издержки.